Загрузка
Не та невеста

 

Часть первая

Пролог 


В день, когда состоялась свадьба, небо не упало на землю. Кэрри этим фактом была искренне удивлена. Ей казалось, что природа хоть как–то должна отражать бурю в ее душе. Но нет. Был погожий майский денек, и, когда она под руку со своим новоиспеченным мужем выходила из старинного собора под перезвон колоколов, вуаль ее развевал только легкий ветерок.

Такой день создан для счастья, а не для того, чтобы сдерживать слезы, изображая вежливую улыбку. Керри опиралась на руку своего супруга, а ее младшая сестра и братья кидали в них рис и серебряные монетки. Нарядные гости потянулись следом за молодыми, и вот уже Керри восседает на возвышении за украшенным цветами столом, а гости внизу, за другими столами, поднимают кубки за их счастливую семейную жизнь. И Керри тоже поднимает кубок, выкидывая из головы все мысли и пытаясь сосредоточиться только на своих непосредственных действиях. На глаза ей попадается перстень с огромным изумрудом в окружении мелких бриллиантов, фамильная драгоценность графов Фитцжеральд. Керри тут же вспоминает, как рассматривала этот перстень на руке Эмили, и как счастлива была сестра, прижимая его к губам.

Теперь перстень ее по праву, а Эмили лежит в фамильном склепе рядом с отцом.

Керри отвела глаза от перстня, пытаясь хоть на несколько минут забыть о сестре. Эмили сгорела буквально за неделю, подхватив инфлюэнцию во время предсвадебной поездки в Лондон. До самой смерти она не переставала мечтать о свадьбе. Лорд Эдвин, возлюбленный Эдвин, граф Фитцжеральд, ждал ее у алтаря. Эмили привезла из Лондона отрез ткани на свадебное платье – прекрасный невесомый серебристый шелк, по которому, как изморозь по стеклу, бежит тонкая белая вышивка, искрясь серебряными нитями.

Мечты Эмили сбылись. Только невестой оказалась не она, а ее сестра, а лицо жениха вместо счастливой улыбки хранит вежливое выражение, плохо скрывающее раздражение.

Свадебный прием казался бесконечным. Гости не спешили покидать замок Остхилл, и многие из них оставались еще на несколько дней. Керри не верила, что сможет пережить все эти дни. Она должна улыбаться, все время улыбаться, до судорог в челюсти, и делать вид, что счастлива. Гости же сделают вид, что верят ей. И тоже будут улыбаться.

...Эмили мечтала об этом дне. Какая насмешка судьбы заставила Керри занять ее место? Керри, которая никогда не была так красива, так умна или так начитана, как Эмили, похожая на светлого ангела, сошедшего на грешную землю, чтобы радовать всех своим присутствием. Эмили все делала хорошо. Она прекрасно танцевала, вышивала и рисовала. Она играла на фортепиано, пела и сочиняла премилые стишки. Ее огромные серебристые глаза сияли радостью всякий раз, когда ее хвалили, а хвалили ее все и всегда. Стоило Эмили впорхнуть в комнату, как на лицах всех присутствующих появлялись счастливые улыбки. Райская птичка, приносящая счастье. Керри сдержала слезы и крепче сжала пальцами ножку бокала. Вот и лорд Фитцжеральд тоже смотрит в тарелку, явно теряя нить разговора. Эмили все любили. И он тоже ее любил.

Эмили с самого рождения была предназначена в жены Эдвину Фитцжеральд. Династический брак титула и богатства, казалось, принесет счастье и наполнит старый замок Остхилл детским смехом. Керри снова взглянула на своего мужа в надежде, что про наследников им придется забыть. Он все также сидел, опустив голову, и брови его сошлись на переносице. Тут кто– то обратился к нему, лорд Эдвин вздрогнул, будто очнулся, и на лице его, как маска, появилась учтивая улыбка. Да, на наследников они могут не рассчитывать ближайшие лет десять, подумала Керри.

Она никогда не могла сравниться с Эмили, да и не пыталась. У Эмили черты лица были тоньше, улыбка заразительнее, движения плавнее. Но Керри не завидовала сестре. Она, как и все, обожала ее, и смерть Эмили стала для нее ударом.
Казалось, весь мир погрузился в траур. Ангел, посланный на землю, чтобы радовать всех своим присутствием, отправился обратно на небеса, ввергнув всех вокруг в тоску и печаль. Больше не играло по утрам старое пианино в розовой гостиной. Не был слышен смех, и лорд Эдвин, всегда являвшийся при первой же возможности к обеду, появился только два раза. Первый раз для того, чтобы проводить ту, что должна была составить его счастье, в последний путь, и второй – чтобы надеть старинное кольцо на палец ее сестре.

Керри никогда не любила лорда Эдвина. Он был намного старше, ему уже исполнилось тридцать лет, а Керри всегда терялась в обществе взрослых мужчин. Ей было бы проще найти язык с любым другим человеком, но не с лордом Эдвином, хоть она и знала его с рождения. Эмили хорошо подходила ему, заставляя его улыбаться и выходить из той меланхолии, в которой он обычно прибывал. С Эмили он преображался, смеялся, пел с ней романсы, играл в четыре руки вальс. Теперь же он навсегда погрузился в меланхолию, будто кто– то задул свечу, что зажигала в его глазах Эмили.

– Лорд Эдвин.., – Керри смотрела на него, боясь разрыдаться.

Он повернул красивое лицо, словно выточенное из камня, посмотрел прямо на нее, и синие глаза его были, как темные омуты.

– Да, леди Кэролайн.

Голос его, всегда мягкий, когда была жива Эмили, звучал стальными нотками, и Керри вся сжалась под его взглядом.

– Вы же не сердитесь на меня? – почти прошептала она.

Он некоторое время просто смотрел на нее, будто впервые увидел.

– Ну, что вы, леди Кэролайн, – сказал он наконец, – вы ни в чем не виноваты.

 

Глава 1. Луна и два бокала вина


После шумного и долгого праздника оставшись одна, Кэрри, донельзя уставшая и взволнованная тем, что ей предстоит, выставила служанок за дверь и самостоятельно переоделась в кружевную ночную рубашку, которую Эмили купила для первой брачной ночи. Мать решила, что не стоит тратиться на новые вещи, и все, что было куплено для Эмили, упаковали в сундуки и отправили в Остхилл для молодой леди Фитцжеральд. Кэрри посмотрела в зеркало, загасила все свечи и села на табурет у окна. Сердце ее гулко отсчитывало удары, а луна поднималась все выше, и Керри смотрела на нее, пока усталость не взяла свое.

Лорд Эдвин явился в полночь. Кэрри, которая уснула, положив голову на подоконник, резко очнулась от звука открывающейся двери. В голове у нее завертелись безумные мысли о том, что неплохо бы открыть окно и выпрыгнуть в сад, а, может быть, упасть на колени перед ним и просить его уйти... Все, что вчера говорила ей мать, перепуталось и казалось теперь невозможным. Он не может коснуться ее. Он не может, потому что человек, чьи глаза так смотрят на женщину, не может целовать ее в губы.

Лорд Эдвин подошел к кровати и скинул халат. Кивнул Кэрри и она, как загипнотизированная, пошла к нему. Ночная рубашка, сшитая для Эмили, была ей немного длинна, Кэрри наступила на подол, чуть не упала, и порвала кружево. От такого можно было и разрыдаться. Показать себя неуклюжей курицей в сорочке с чужого плеча, что может быть позорнее для невесты? В окно бил свет полной луны, и Кэрри боялась, что ее муж увидит ее слезы.

– Что я должна делать, лорд Эдвин? – спросила она вместо того, чтобы закрыть лицо руками и убежать как можно дальше. Голос ее дрогнул, но Кэрри смело посмотрела ему в лицо.

Луна сделала его четкие черты еще четче, заострила линию носа, а глаза казались глубокими омутами, черными, будто неживыми. Кэрри вздрогнула, но не отступила.

– Вам нечего бояться меня, леди Кэролайн, – сказал он, и голос его прозвучал неожиданно мягко, – мы обязаны консуммировать брак, и после этого можем быть свободны друг от друга.

Она кивнула. Лорд Эдвин никогда не нравился ей, хотя она признавала, что он – эталон мужской красоты. Строгий профиль, четкие черты лица, большие глаза и тонкие сжатые губы делали его мечтой любой девушки на выданье. Любой. Но не Кэролайн. Ей нравились открытые веселые лица, а не те, что будто выточены из камня. Эмили думала иначе. Она была без ума от лорда Эдвина. Но Кэрри не Эмили.

– Я... я вас не боюсь, – пролепетала Кэрри и, доказывая свое мужество, села на кровать.

Он помолчал, разглядывая ее. Кэрри вся сжалась под его взглядом, и ей захотелось спрятаться. Поэтому она быстро юркнула под одеяло, что, возможно, должно было еще раз доказать, что она не из робких юных созданий, хотя все было совершенно наоборот. Все ее знания о супружеской постели были почерпнуты из вчерашнего разговора с матерью, из которого она запомнила только, что будет кровь. Крови Кэрри боялась, и вся сжалась под одеялом.

– Перестаньте, леди Кэролайн, – сказал лорд Эдвин, тоже садясь на постель, – вы так дрожите, что я чувствую себя негодяем.

– Я совсем не боюсь, – отозвалась она, натягивая одеяло до самого подбородка.

Он нахмурился. Кэрри испугалась, что не угодила ему, и готова была разрыдаться.

– Что я должна делать, милорд? Скажите мне, и я выполню все, о чем вы попросите.

Лорд Эдвин молчал. Молчание длилось, казалось, невыносимо долго, и лицо его было будто лицо статуи, на котором не дрогнул ни один мускул.

– Поверьте, леди Кэролайн, – наконец заговорил он, – мне это все так же мало приятно, как и вам. Но если вы будете изображать испуганного ребенка, то совсем ничего не получится. Я не насильник, и, тем более, предпочитаю взрослых женщин. Прошу вас, выпейте вина, попробуйте хоть немного перестать бояться.

Он встал, подошел с столику, на котором слуги оставили угощение для молодых, открыл бутылку с вином и налил полный бокал для Кэролайн. Девушка села в постели, взяла бокал за тонкую ножку. Рука ее дрожала, вино пролилось на одеяло, оставляя на его белизне алые, похожие на кровь пятна.

– Простите...

– Пейте до дна, леди Кэролайн, – он налил второй бокал, и сел рядом с ней.

Кэрри сделала несколько глотков, а потом, под его взглядом, зажмурилась и одним махом проглотила все вино, терпкое и холодное. Закашлялась, от чего из глаз брызнули слезы.

– Из вас получится отличный пьяница, – усмехнулся лорд Эдвин.

– Я...

– Леди Кэролайн, это была шутка. Я не людоед, и не насильник, повторяю вам, я не буду бить вас за каждое неверное слово или действие. Мы знакомы с вами всю вашу жизнь, и я не ожидал, что вы будете относиться ко мне подобным образом.

Голос его прозвучал холодно и тихо. Кэрри сжала плечи руками, сдерживая дрожь. Ведь и правда, она знает его много лет. Так много, что невозможно понять, почему вдруг стала его бояться. Он всегда был вежлив с ней, а с Эмили нежен и ласков. Что заставляет ее отодвигаться от него как можно дальше, будто он действительно готов причинить ей вред?

Вино делало свое дело. Кэрри никогда не пила много, а тут лорд Эдвин всучил ей второй бокал, и голова закружилась, а по всему телу разлилось тепло. Кэрри откинулась на подушки, стараясь унять закружившийся мир, но мир продолжал кружиться, будто она лежала на плоту, оказавшемся в водовороте.

Интересно, как он будет ее целовать? Кэрри смотрела на своего мужа, который лег рядом. Рука его, легшая ей на грудь, была теплая и тяжелая. Она хотела скинуть руку, но он был настойчив, и Кэрри расслабилась, позволив ему ласкать ее. От всего пережитого за этот день, от двух бокалов вина, страха неизвестного и вида обнаженного мужчины, лежавшего рядом, она вдруг стала проваливаться в сон, и вот она уже кружится в каком– то безумном танце вместе с ним, ноги их сплетаются, руки ее ложатся ему на плечи в ожидании поцелуя. Но он так и не целует ее, хотя она ждет, жаждет узнать, каковы на вкус его губы. Мягкие ли они, или твердые, как камень? Но поцелуя все нет, а тело его вдавливает ее в кровать, Кэрри пытается выбраться, но что– то идет не так. Он делает именно то, о чем говорила мать, но Кэрри никак не могла поверить, что такое возможно. Он и правда входит в нее, и движение его причиняет ей боль. Кэрри пытается скинуть с себя тяжелое тело, но он гладит ее волосы, и что– то шепчет ей на ухо, хотя Кэрри не понимает ни слова. Тут ее пронзает боль, и ей кажется, что мир превращается во что– то черное, в черный провал, и она летит туда, увлекая за собой лорда Эдвина, цепляясь за него руками, и шепча его имя.

Освобождение приходит внезапно. Ей становится холодно. Это лорд Эдвин покинул ее. Он уходит, она видит его силуэт на фоне двери.

– Не уходите, – просит она, дрожа от пережитого.

Он оборачивается. Лицо его в темноте кажется лицом с фамильного портрета.

– Доброй ночи, леди Кэролайн, – говорит он спокойно, будто ничего не произошло, – и спасибо вам.

 

Глава 2. Вторая брачная ночь


Наутро Кэрри ожидал праздничный завтрак, на который приехала мать, а также присутствовали все гости, оставшиеся ночевать в замке. Служанки причесали ее по моде, выпустив из прически тонкие завитые локоны на шею, а сами волосы украсили жемчужными бусами.

Кэрри смотрела в зеркало. Ей никогда не сравниться с сестрой. Эмили была золотоволосая и сероглазая, с длинными ресницами, с пухлыми губками, готовыми все время улыбаться. Кэрри же была шатенкой, волосы ее немного вились и не сияли, как волосы сестры. Глаза же, синие, имели чуть раскосый разрез, и темные ресницы делали их еще более глубокими. Губы у нее тонкие, прочерченные ровно, словно по линейке. Кэрри вздохнула, вспоминая вчерашнюю ночь. Наверное, поэтому он ее так и не поцеловал. Она видела, как он целовал Эмили, и выражение его лица было таким, будто он касается хрупкого цветка. Ее же губ ему не захотелось коснуться. Эмили... как же тяжело быть ее тенью...

Завтрак прошел весело. Кэрри смеялась шуткам, музыканты наигрывали на лютнях, а ее муж вел застольную беседу, иногда скашивая глаза на молодую жену, будто удивляясь, что ей удалось выжить после брачной ночи. И каждое его слово, каждый его жест были выверены, будто он актер и играет на сцене. Керри смотрела на него, склонив голову набок. Да он и есть актер, поняла она, он просто разыгрывает рачительного хозяина и идеального жениха. Каков же он на самом деле?
Завтрак. Обед. Танцы. Кэрри к вечеру так устала, что с трудом волочила ноги. Лорд Эдвин прекрасно танцевал, он вел ее в вальсе, не забывая сохранять на губах вежливую улыбку. Он подавал ей руку так, будто всю жизнь прожил для того, чтобы пригласить ее ко столу.

Мать оставалась до самого вечера, но словом перекинуться с ней Кэрри не смогла. Она только наблюдала за ней издалека, и, когда та уезжала, единственным ее желанием было броситься к ногам матери и закричать: «Мамочка, забери меня домой!» 

Но Кэролайн стояла рядом с мужем и вежливо улыбалась. А потом оказалась одна в темной спальне в ужасе гадая, появится сегодня ее супруг или нет.

Он не появился. Кэрри не спала до самой полуночи, но лорд Эдвин не пожелал нанести ей визит.

Сначала она ходила по комнате, кутаясь в халат, в надежде, что он не придет. Потом лежала в постели, пытаясь заснуть и гадая, почему его еще нет. Потом ждала его, снова ходя по комнате. Почему он не идет? Неужели она не понравилась ему? Или... или он решил, что она не достойна его визита потому, что она не Эмили?

Часы пробили полночь. Кэролайн прислушалась. Но в доме все было тихо. Так тихо, что ее пробрала дрожь. Она вдруг ощутила себя совсем ребенком. Покинутым ребенком, одиноко стоящим в огромном пустом доме. Комната ее казалась ей огромной. Высокие окна пропускали свет луны, неясно очерчивающий темные образы предметов. Кэролайн стояла посреди нее, слушая, как бьется ее сердце. Кровать, как серый монстр, возвышалась на постаменте, и могла бы вместить целую большую семью. Такую, которая совсем недавно была у нее, Кэрри.

Кэролайн Линг выросла в большой семье, где кроме нее было еще два брата и две сестры. Эмили, старшая, росла красавицей, и должна была укрепить положение отца, выйдя замуж за наследника уважаемого в свете графа Фитцжеральда. Граф Фитцжеральд не был богат, и нуждался в пополнении ресурсов семейства, поэтому с удовольствием согласился женить сына на дочери богатого промышленника, своего соседа по имению. Контракт был заключен еще когда Эмили лежала в колыбели, а ее жениху исполнилось десять лет.

Эмили росла в ожидании момента, когда ей исполнится 18 лет и она выйдет замуж за своего нареченного. Она любила его еще тогда, когда бегала за ним пятилетней девочкой, уговаривая взять ее на руки или покачать на качелях. Она обожала Эдвина, она была его хвостиком и тенью, и Эдвин отвечал ей той же любовью. Она вызывала улыбку на лице слишком серьезного юноши, и только с ней преображался, как будто часть ее света передавалась и ему.

Господь рассудил иначе.

Кэролайн вздохнула, смахивая слезу.

Господь сначала забрал отца. Потом старого графа Фитцжеральда. А потом и Эмили.

Мать была в ужасе. Она рыдала целыми днями у себя в комнате, боясь, что все, что было нажито отцом, исчезнет вместе с ним. Сыновья ее были еще слишком малы, чтобы взять на себя ответственность, брат ее исчез много лет назад, подавшись в Америку. Дела без хозяина пошли в разброд, секретарь то и дело приходил к ней с вопросами, в которых она не понимала совсем ничего, и стало очевидно, что без мужской руки через несколько лет от благосостояния семейства Линг не останется и следа. Что делать ей, несчастной вдове, с двумя дочерьми на выданье, если граф Фитцжеральд теперь не обязан представлять их в свете? Будь Эмили его женой, она бы не беспокоилась о Кэролайн и Сьюзен, но Эмили больше не было. Миссис Линг был необходим мужчина, который навел бы порядок в делах до того момента, как подрастет старший ее сын, который вывел бы дочерей в свет, который...

– Ты выйдешь за лорда Эдвина! – миссис Линг смотрела на Кэрри жестко и непреклонно.

– Что? – Кэролайн сидела за книгой. Она подняла голову и с удивлением уставилась на мать.

– Я все сказала, – миссис Линг устало опустилась на стул рядом с дочерью, – я ездила в Остхилл.

– Зачем?

Уставшее осунувшееся лицо матери казалось слишком бледным. Она в последние дни почти не спала, все ходила по парку, кутаясь в шаль, и за ней трусила ее левретка.

– Ты заменишь Эмили, – мать, худая, хрупкая, поставила локти на кружевную скатерть и оперлась подбородком на ладони.

– Как я заменю Эмили?

Миссис Линг усмехнулась:

– Неужели надо все разжевывать, Кэролайн? Ты заменишь Эмили, выйдешь замуж за лорда Эдвина. Я ездила к нему, мы обо всем договорились. Лорд Эдвин нуждается в приданом Эмили, на которое он рассчитывал, а я нуждаюсь в мужчине, который сумеет вести мои дела.

– Но при чем тут я? – Кэролайн встала, уронив на пол книгу, которую читала. Глаза ее распахнулись, и она не верила своим ушам.

– Потому что Сьюзен еще слишком мала.

– Но я не люблю лорда Эдвина, – почти закричала Кэролайн, – я не хочу выходить за него замуж!

– Не кричи, – мать закрыла лицо руками, – у меня и так болит голова. Тебя никто и не просит его любить. Тебе надо просто стать его женой. В конце концов нет ничего плохого в том, чтобы стать хозяйкой Остхилла.

Ничего плохого. Кэрри села на кровать, и посмотрела в темное окно. Возможно, многие мечтали бы стать хозяйкой этого огромного старого дома. Груды серых камней, сложенных в правильном порядке, с башенками, в которых должны водиться привидения, с готическими окнами и фигурами над ними. Эмили мечтала жить в Остхилле... Эмили, но не Кэролайн!

Она снова прислушалась. Было совсем– совсем тихо. Она слышала, как за окном воет ветер, как тикают часы. Хоть бы собака залаяла... Тогда стало бы ясно, что она не одинока в этом мире. Не одна, не единственный человек на свете.
Сьюзен осталась теперь дома за старшую. Ей скоро будет шестнадцать и ее можно будет выводить в свет. Тогда она пригласит Сьюзен жить с ней, делить с ней эту огромную комнату и эту огромную кровать. А потом они поедут в Лондон. Туда, куда Кэрри так и не попала ни разу в жизни, проведя всю свою жизнь в загородном поместье в Линкольншире. Сьюзен повезло. Она сможет выбрать себе жениха по вкусу и хотя бы некоторой склонности.

Ветер усиливался. По полу ползли странные тени, которые отбрасывали колышащуеся в свете луны листья деревьев. Кэролайн стало страшно, и она юркнула в кровать, под одеяло. Неужели лорд Эдвин не придет? Если вчера она молилась о том, чтобы она забыл о ней, то после той ночи, где их ноги сплелись в странном танце, и они вместе летели в черную пропасть, казалось, что они связаны чем– то невидимым. Чем– то, что делает незнакомого мужчину мужем. Чем– то, что заставляет женщину стать женой.

Она не любила его. Он не любил ее. Но они были связаны до тех пор, пока смерть не разлучит их.

Ветка старого дуба ударила в окно, Кэрри закричала и залезла под одеяло с головой. Ветер выл уже громче, а потом грянул гром, блеснула молния. Кэролайн закрыла голову подушкой. Черт побери этих мужчин! Где лорд Эдвин? Она бы спряталась в его объятьях, и ей не было бы так страшно! Эмили любила его, значит ему можно доверять! Кэролайн разрыдалась от страха, а гром продолжал греметь так, будто решил уничтожить все в радиусе нескольких миль.

Эмили он бы не позволил плакать от страха! Кэрри села, а потом зажала руками уши, зажмурилась и втянула голову в плечи. Гром ударил, она вскочила с кровати, и бросилась в коридор.

Эмили он бы не дал плакать в одиночестве! Но Эмили нет! Она – его жена! Она, а не Эмили! Кэролайн неслась по коридору так, будто за ней гнались все призраки замка. Он вчера перед венцом обещал защищать, оберегать, что там еще? До гроба...
Она свернула за угол, и уперлась в дверь его комнаты. Остановилась, задыхаясь. Хотела постучать, но потом толкнула дверь рукой, и та неожиданно легко поддалась, распахнувшись и приглашая Кэрри войти.

В комнате горел камин. Кэролайн вошла крадучись, уже не будучи уверена, что лорд Эдвин ей что– то должен. Она вторглась на его территорию, и теперь жалела об этом. Если уйти незаметно, не разбудив его, то, возможно, она сможет заснуть, как только гроза окончится, а пока пойти куда– нибудь, где гром не так слышно. В этот момент гром шарахнул так, что Кэролайн вскрикнула, села на корточки и закрыла голову руками.
– Леди Кэролайн? – раздался тихий голос.

Она подскочила, и тут же увидела лорда Эдвина. Он сидел в кресле перед огнем, а теперь повернул голову и смотрел на нее без всякого удивления. Лицо его ничего не выражало. Совсем ничего.

– Я... – Кэрри попятилась, – я прошу прощения... я не хотела...

– Вы боитесь грозы? – спросил он.

Она кивнула.

– Да... да!

– Почему тогда вы пришли ко мне?

Вопрос застал Кэрри врасплох. Она стояла, хлопая глазами, и не знала, что ей отвечать.

– Идите к вашей тетке, леди Кэролайн, – проговорил лорд Эдвин, – она через три комнаты от моей спальни. Я уверен, что вы ошиблись дверью.

Кэролайн сделала шаг вперед. В груди ее рос огромный ком ненависти. Такой же огромный, какой была любовь Эмили к этому каменному истукану, по ошибке наделенному умением говорить.

– Вы мой муж, лорд Эдвин! – сказала она, – вы обещали в горе и радости! Вы... я ждала вас, но вы не пришли! Вы...

Лорд Эдвин встал. Кэролайн почувствовала себя маленьким ребенком перед отцом и стушевалась. Теперь ей хотелось убежать, спрятаться уже от него, и даже удар грома испугал ее меньше, чем бесстрастные черты ее мужа.

– Не путайте, леди Кэролайн, – произнес он после недолгого молчания, – я исполнил свой долг по договору. Если вы рассчитывали на что– то большее, то это ваше заблуждение, и я не давал к этому повода.

Она отступила. Губы ее задрожали, а глаза наполнились слезами.

– Я... вы... – прошептала она, а потом слезы покатились по ее щекам, – так брак не настоящий? Вы не...

Лорд Эдвин нахмурился, потом достал платок и протянул его Кэрри.

– Миледи, избавьте меня от мелодрамы, – сказал он, – брак настоящий, и все убедились в этом. Но муж и жена не обязаны тревожить друг друга по пустякам. Поэтому, леди Кэролайн, настоятельно прошу вас поискать сочувствия у вашей тетки. Я в последнее время не в состоянии испытывать эмоции или утирать слезы юным девам.

Он развернулся, подошел к камину, взял кочергу и поворошил угли. Кэрри смотрела на его фигуру, стройную, высокую, осененную языками пламени.

– Будьте вы прокляты, лорд Эдвин! – сказала она звонко, – ненавижу вас!

Он резко обернулся.

– Я и так проклят, миледи. Так что оставьте свою ненависть при себе. Меня она интересует очень мало.
– А меня она как раз интересует! – Кэрри вдруг осмелела и сделала три шага к нему, – вы каменный истукан, лишенный сердца! Как только Эмили могла любить вас!

Лорд Эдвин обернулся к ней. Языки пламени ярко осветили его изменившееся лицо. Он сжал кочергу, губы его дрогнули, потом сжались в тонкую нить, а жевалки заходили, будто он стиснул зубы. Кэрри поняла, что задела его за живое, и ужасно испугалась. Она отступила, запуталась в сорочке и упала, попыталась отползти, но лорд Эдвин надвигался на нее с кочергой наперевес. Кэрри закричала, загораживаясь руками.

– Убирайся вон! – прорычал лорд Эдвин, схватил ее за руку и заставил подняться, – и не смей своими погаными губами произносить имя Эмили!

Кэролайн сжалась, понимая, что одно движение, и она мертва. Но лорд Эдвин поволок ее к двери, вышвырнул в коридор так, что она упала на паркет, сильно ударившись головой.

– Вам запрещен вход в мои покои, миледи, – сказал он, потом затворил дверь и Кэрри услышала, как он закрывает ее на замок.

Она встала, прижимая руку ко лбу. Потом прижалась ударенным местом к холодному стеклу, за которым бушевала гроза.
Странно, думала она, не скрывая слез, странно. Оказывается, есть вещи пострашнее грозы.

 

Глава 3. Новый знакомый


Если еще недавно Кэрри считала, что нет ничего хуже, чем целыми днями развлекать гостей и делать вид, что рада видеть своего новоявленного супруга, танцевать с ним, сидеть рядом во время трапез, отвечать на его вопросы, и непрерывно улыбаться, до боли в зубах, то с отъездом последнего гостя она убедилась, как глубоко заблуждалась.

Проводив гостей, Кэролайн вернулась в гостиную. Она с облегчением вздохнула, села на софу и стала смотреть в окно. Усталость от бесконечных разговоров и постоянного лицемерия, казалось, давила ей на плечи. Она завернулась в плед, и подтянула ноги, не желая абсолютно ничего, счастливая, что наконец-то осталась одна.

Впрочем, одиночеством Кэрри наслаждалась только первые несколько часов. Привыкшая к большой семье и дружеской обстановке, вскоре она снова ощутила себя маленькой девочкой в огромной зале. Она приказала принести себе чаю и пирожных и с аппетитом съела одно. Жаль, что Сьюзан еще мала и не может составить ей компанию. Кэрри осмотрелась. Огромный дом подавлял ее, огромная зала, с затянутыми золотистым шелком стенами, картинами в массивных рамах, казалась ей золотой клеткой. Вышколенные слуги скользили, словно призраки по дорогим коврам, и ничем не походили на добрых служанок миссис Линг, которые были девочкам скорее нянями, чем прислугой. Лакеи молча открывали двери, убирали посуду, вносили подсвечники и казались ей скорее предметами мебели, чем людьми. Она даже не была уверена, что они умеют говорить что-то более, чем “Да, мэм” и “Слушаюсь, мэм”. 

Горничные так же тихо скользили по дому, стараясь не попадаться миледи на глаза, и Кэрри не знала, сколько их, и не могла различить в лицо. Экономка, вызванная ею наутро, пришла с большой амбарной книгой и стала зачитывать Кэрри смету расходов и меню на две недели вперед, спрашивая обо всем ее мнение, чем привела бедную хозяйку в полный ужас. После двух часов подобных разговоров, Кэрри поняла, что никогда больше добровольно не пригласит эту строгую даму в белоснежном чепце на свою половину. Что ей все равно, как ведется хозяйство и что подадут на ужин.

Лорд Эдвин появился только к обеду. Они сидели друг напротив друга за огромным столом и ели в полном молчании. Разговаривать было бы невозможно, даже если бы Кэрри имела такое желание. Чтобы вести беседу за этим столом, им пришлось бы говорить очень громко, что было совершенно неприемлемо. Смотря на красивое и совершенно бесстрастное лицо мужа, Кэрри чувствовала, что ненавидит его и его огромный пустой дом всеми фибрами души. После трех таких обедов лорд Эдвин, видимо, посчитал, что уделил жене достаточно внимания, и стал есть в своих покоях. Кэрри, дважды просидев в полном одиночестве за огромным столом в окружении не менее десятка слуг, тоже отказалась есть в столовой. Гораздо приятнее было обедать в маленькой гостиной на своей половине возле раскрытого окна, слушая пение птиц, доносящееся из сада в присутствии всего одного лакея и всего двух служанок.

В огромной пустом доме Кэрри оказалась предоставлена самой себе. Лорда Эдвина она видела только мельком, и он неизменно был вежлив с нею. Он подходил к ней, кланялся чуть ли не до земли, и интересовался, как ее дела. Кэрри отвечала тоже вежливо, хотя больше всего ей хотелось врезать ему в нос правым хуком. Ежели же к лорду Эдвину приезжали друзья или партнеры, то леди Кэролайн должна была присутствовать на обеде, и сидела, как украшение стола, не менее вежливо отвечая на ничего не значащие слова гостей.

Спасением ее от скуки были книги. Она брала книги в огромной библиотеке лорда Эдвина, стараясь не сталкиваться с ним, и читала, уходя в глубины парка. Первое время она надеялась, что мать, Сьюзан и братья будут наносить ей визиты, но они уехали в Лондон, а позже, как следовало из письма матери, собирались совершить путешествие по Шотландии, чтобы немного развеяться.

Кэрри отчаянно хотела в Шотландию. Она хотела бродить по горным тропам со Сьюзан, читать вечерами шотландские сказки братьям, и, засыпая, целовать на ночь мать. От разочарования и обиды она прорыдала два дня, но облегчения слезы не принесли. Зато о ее состоянии доложили лорду Эдвину, и он явился в гостиную, чтобы узнать, что произошло и чего не хватает в этом огромном богатом доме его молодой жене.

Он стоял перед ней, красивый и холодный, как каменная статуя. Рука заложена за отворот фрака, темные волосы уложены по последней моде, и темный завиток небрежно падает на лоб. Не знай, что он за человек, Кэрри позавидовала бы сама себе. Иметь такого мужа – это мечта любой девушки. Любой. Но не Кэрри.

– Мне доложили, миледи, что вы расстроены, – сказал он без всякого выражения.

А ведь это их первый разговор с того момента, как уехали гости, подумала Кэрри. Она с ненавистью смотрела на него, с трудом сдерживая абсолютно неприличное для леди желание плюнуть ему в лицо.

– Ничуть, – соврала она, – но у меня вызывает неприязнь желание ваших слуг совать нос в мои дела, следить и шпионить.

– Мне доложили, что вы рыдали два дня подряд. О вас недостаточно заботятся? – спросил он, пропустив ее слова мимо ушей.

– Вполне достаточно, милорд, – ответила Кэрри.

Лорд Эдвин молча смотрел ей в лицо, и глаза его были совершенно холодны настолько, что Кэролайн повела плечами, будто на дворе стоял январь, а не август.

– Тогда сообщите мне, если вам чего-то не хватает. Возможно, вы хотели бы заказать новые платья? Если так, то вы можете вызвать модистку из города.

Глаза Кэрри вспыхнули.

– Я бы хотела... – почти прошептала она, охваченная безумной надеждой, – я бы хотела поехать в город, милорд, чтобы выбрать... чтобы выбрать себе новые ленты...

Казалось, ей удалось его удивить. Лорд Эдвин поднял красивые брови.

– Вы не обязаны спрашивать у меня, миледи, если хотите отправиться в небольшую поездку. Сообщите о своих желаниях кучеру.

Он поклонился и ушел, видимо, посчитав инцидент исчерпанным, а Кэрри – дурочкой, мечтающей о лентах. Кэрри же смотрела ему в след, сама не понимая, почему за все это время не догадалась, что она теперь замужняя дама и может позволить себе выезжать из дома без сопровождения? Эта мысль так захватила ее, что уже утром она сидела в коляске, несущейся по полям, и наслаждалась неожиданно свалившейся на нее свободой.



***
Городок Энфорд, располагавшийся в нескольких милях от Остхилла, Кэролайн знала достаточно хорошо, так как несколько раз была здесь с матерью и Эмили.

Ходить по магазинам одной было не так интересно, как с сестрой, но за последнее время Кэрри привыкла к одиночеству. Она накупила шляпок, лент и новых перчаток, купила красивую изумрудную газовую ткань для нового бального платья (хотя, когда она еще попадет на бал?) и новые розетки для бальных туфелек в тон газу. Довольная, она вышла на мостовую, и ее лакей согнулся под пакетами и картонками, которые ему вручили продавщицы.

– Отнесите покупки в коляску, я же пойду в кафе к Ратуше, – сказала Кэрри, и услышав неизменное, “Да, мэм”, медленно побрела по улице, глазея на витрины.

Впервые за долгое время она оказалась без всякого присмотра, без вездесущих глаз и ушей, шпионящих за ней. День был солнечный, ясный, и настроение ее тоже было такое же солнечное. Она шла, опираясь на парасоль, и улыбалась прохожим, когда зонтик вдруг выскользнул из ее руки и со стуком упал на камни. Кэрри хотела поднять его, но ее опередил молодой человек, ловко подхвативший красивую вещицу и вручивший ее с поклоном Кэрри.

– Ваша парасоль, миледи, – улыбнулся он, и Кэрри тоже улыбнулась ему.

– Благодарю.

– Роджер Лейсон к вашим услугам, – он снял шляпу и снова поклонился.

Кэрри замерла, разглядывая неожиданного собеседника.

Это был совсем молодой человек, наверное, годами тремя-четырьмя старше нее самой, светловолосый и сероглазый. На нем был фрак жемчужного цвета и зеленый галстук, завязанный оригинальным узлом, от чего Кэрри решила, что мистер Лейсон прибыл из самого Лондона.

– Благодарю вас, мистер Лейсон, – сказала она, беря зонтик в руку.

Говорить на улице с незнакомцами ей не позволяло воспитание, но мистер Лейсон вдруг пошел рядом.

– Я не могу позволить вам ходить одной по городу, миледи, – сказал он, – разрешите проводить вас до вашей коляски.

– Мы не представлены, мистер Лейсон, – тихо проговорила она, – да и идти мне недалеко.

– Официально – не представлены, – отозвался он, – но никто не мешает вам назвать свое имя, а официального представления подождать несколько дней.

Кэрри рассмеялась.

– Меня зовут леди Кэролайн Фицджеральд.

Мистер Лейсон снова поклонился. Лицо его на секунду выразило разочарование, но он тут же снова заулыбался.

– Рад знакомству, миссис Фицджеральд.

Она улыбнулась. Наверное, за последние дни это были ее первые искренние улыбки. Вне стен дома ей дышалось намного легче, а молодой человек, что шел рядом, казался ей прямой противоположностью лорду Эдвину. Бывают такие люди, с которыми легко даже молчать. Роджер Лейсон был одним из таких людей. Они молчали, но у Кэрри вдруг стало легко и спокойно на душе.

Когда площадь Ратуши показалась в конце переулка, мистер Лейсон откланялся.

– Если вы позволите, миледи, я бы желал представить вас своей сестре, – сказал он.

Кэролайн ухватилась за эту возможность вновь увидеть его. Она уже позабыла, что они так и остались не представлены, что она впервые видит этого человека, но тепло его улыбки растопило ее сердце, столько долгих дней скованное холодом Остхилла.

– Конечно, мистер Лейсон, – проговорила она, – я буду рада познакомиться с вашей сестрой. Завтра я приеду на примерку и обязательно посещу кондитерскую на площади Ратуши. В это же время.

Он снова улыбнулся.

– Моя сестра будет рада видеть вас завтра, – сказал он.

Всю обратную дорогу Кэролайн ехала, как в тумане. Перед ее внутреннем взором стояли серые глаза мистера Роджера Лейсона и его теплая улыбка.

Завтра! Завтра она снова увидит его!

 

Глава 4. Приглашение мисс Ромель


Мисс Анна Лейсон была ровесницей Кэрри или чуть старше, имела прекрасные манеры и пронзительный взгляд необычных фиалковых глаз. Золотистые волосы ее были красиво взбиты под соломенным капором, украшенным полевыми цветами. Вся ее тонкая фигурка напоминала леской колокольчик, хрупкий, изящный и скромный.

– Очень рада познакомиться, леди Кэролайн, – проговорила она, подавая ей руку с блеснувшим на пальце сапфиром, – мой брат вчера вечером только и говорил, что о ваших достоинствах.

Кэрри смутилась и опустила глаза, но в этот момент мистер Лейсон предложил дамам войти в кондитерскую, распахнув перед ними дверь, и она надеялась, что никто не заметил ее вспыхнувших щек.

Кэролайн остановилась у прилавка, разглядывая пирожные. Эмили любила вот эти, с малиновым кремом. Настроение ее резко испортилось, но мистер Лейсон отвлек ее вопросом, Кэрри встрепенулась, подняла на него глаза и в этот момент поняла, что пропала.

Вот она какая, любовь. Она пришла к ней слишком поздно в виде молодого человека с чарующим взглядом серых глаз. Возможно, Роджер не был так красив, как ее муж, и, видимо, не был так знатен, но его теплый взгляд растопил ее сердце, и оно забилось часто-часто, так что ей стало трудно дышать. Роджер Лейсон совсем не такой, как лорд Эдвин. Роджер никогда не знал Эмили, и он не будет сравнивать ее с умершей сестрой. Она может быть с ним собой, она может улыбаться ему, говорить ему все, что пожелает, и он не оттолкнет ее, не вышвырнет из своей комнаты и своей жизни. Почему, почему она встретила его так поздно?

– Что вы пожелаете, миледи? – спросил мистер Лейсон, ничего не зная о ее переживаниях.

Кэрри выдавила из себя улыбку.

– Малиновое... малиновое пирожное.

Зачем она взяла малиновое, она не знала. Она не любила малиновый крем. Она не Эмили...

– Нет! – вдруг воскликнула она, когда кондитер уже положил пирожное на тарелочку, – нет, я передумала, извините! Я хочу шоколадное!

А потом они гуляли. Мистер Лейсон предложил пройтись по городку до самого парка, и Кэрри приказал кучеру ждать ее там, а лакея отправила с кучером. Ей не хотелось, чтобы за ней следили, ведь все ее приключения будут доложены лорду Эдвину. Она соврет, что мисс Анна – ее давняя приятельница, с которой она знакома еще с тех пор, как ездила в гости... к кому же? К Лоренсонам... да, к Лоренсонам, и что она случайно встретила ее и ее брата около кондитерской.

Но лорд Эдвин ничего не спросил. Он вообще не выходил со своей половины, оставив на вечер Кэрри в покое, впрочем, как всегда. Сейчас, когда ей было о чем подумать и что скрывать, ее радовало его равнодушие. Что он делал, сидя перед камином, о чем думал, что читал? Вот пусть и занимается этим дальше. Теперь ей, Кэрри, тоже на него наплевать.

Кэрри встала к окну. Как хорошо, что она встретила такого человека, как мистер Лейсон. Как они смеялись сегодня, как спорили по пустякам, пока мисс Анна собирала цветы около речки. Как легко и хорошо ей было рядом с ним! А перед тем, как она села в коляску, Роджер склонился к ее руке и коснулся губами ее трепещущих пальцев.

– Я давно так не наслаждался прогулкой, – сказал он тихо, чтобы кучер и лакей не слышали его слов, – леди Кэролайн, вы внесли радость в мое существование.

Радость! Кэрри закружилась по темной комнате. Какое хорошее слово, радость! Он тоже внес радость в ее жизнь, которая до этого казалась серой и бесцветной.

– Через неделю наша тетушка, мисс Ромель, собирает на пикник самых близких друзей. Я попрошу ее прислать приглашение вам и лорду Фицджеральду, – проговорила Анна, смотря на нее своими необычными глазами.

– Благодарю вас, мисс Лейсон, – Кэрри была сама не своя от счастья.

Значит скоро она увидит их снова. Скоро она сможет побродить по берегу реки в компании мистера Лейсона и его сестры, любоваться с ними красивыми видами и обсуждать лучи солнца, играющие в зеленой листве... или... или любую подобную чушь. Неделя... так скоро! Неделя, так долго!

Оставалось только получить приглашение. Но как, если его принесут в кабинет лорда Эдвина, и он, конечно же, ответит отказом, как отвечал на все приглашения, которые приходили в Остхилл? Она должна получить его вместо мужа, а потом просить, умолять лорда Эдвина позволить ей поехать на пикник. Кэрри вся сжалась от мысли, что ей придется разговаривать с лордом Эдвином, но ради встречи с мистером Лейсоном она была готова и не на такие подвиги.


***
За три прошедших дня Кэролайн не удалось завладеть письмом. Лакей получал почту и сразу же нес письма наверх, и Кэролайн не могла добраться до них. Она проклинала расторопного лакея, но сделать ничего не могла. Тогда Кэрри решила улучить момент, когда лорда Эдвина не будет дома, и подняться в его кабинет.

Случай представился достаточно быстро. Лорд Эдвин приказал заложить коляску, и Кэролайн едва не подпрыгивала на месте, ожидая, когда он уедет. Вот он спустился вниз, как всегда красивый и одетый по последней моде, а Кэрри, как только дверь за ним захлопнулась, взлетела наверх и ворвалась в кабинет. Она нашла коробку с почтой и стала быстро перебирать приглашения, письма и какую-то другую корреспонденцию. Кэрри так увлеклась, что не услышала, что за дверью послышались шаги, что дверь распахнулась, и на пороге замер лорд Эдвин. В этот момент Кэрри наконец-то нашла приглашение, схватила его с победным криком, и замерла, обернувшись к двери.

Взгляды их встретились. Лорд Эдвин поднял бровь и смотрел на нее с любопытством. Казалось, он изучает какую-то неведомую зверюшку, и ему очень интересно, что она сделает в следующий момент.

Сердце Кэрри пропустило удар и сжалось от совершенно животного ужаса. Она хотела закричать, но крик замер у нее на губах, а из горла вырвался только хрип. Она отступила, прижимая к себе заветный конверт, запуталась в платье, и упала бы, если бы лорд Эдвин не бросился к ней и не поддержал бы ее под руку. Она быстро высвободилась, будто руки его были ядовиты, наконец-то закричала и отбежала в угол, вжавшись между шкафом и занавесом. Ее трясло от ужаса, от его саркастической ухмылки, от холодного взгляда синих глаз и абсолютного спокойного выражения его лица.

– Леди Кэролайн, ваше поведение не достойно титула графини Фицджеральд, – наконец сказал лорд Эдвин, отступая подальше от нее, и Кэрри вздохнула свободнее.

Она хотела ответить, но все слова вылетели у нее из головы. Интересно, он снова возьмет кочергу или убьет ее голыми руками? Вся его фигура излучала полное равнодушие, а слова подтвердили, что ее участь предрешена. Не достойна, значит... значит...

– Вы смотрите на меня так, будто я ем маленьких девочек, – вдруг усмехнулся он, – сейчас же выйдете из угла и скажите, что вы делаете на моей половине, что вы искали на моем столе, и какого черта ведется себя, как ребенок?

Голос его стал грозным, и Кэрри совсем стушевалась. Она вышла из угла, и стояла, спрятав за спину руку с приглашением, как нашкодивший ребенок, ожидавший розог.

– Что там у вас? – спросил он уже спокойнее.

– Нет, – прошептала она, – я не отдам...

Он сдвинул брови.

– Леди Кэролайн, я хочу видеть, что вас так заинтересовало в моем кабинете. Отдайте мне это, – повторил он. Глаза его вдруг блеснули смехом. Кэрри могла бы поручиться, что это были живые искры, как у настоящего живого человека, которому весело.

Опешив от открытия, что он все же человек, а не ледяная фигура, она дрожащей рукой протянула ему приглашение и опустила голову, чтобы скрыть побежавшие по щекам слезы.

Он снова поднял брови, вынимая приглашение из конверта. Казалось, он очень удивлен, хотя может ли испытывать он хоть какие-то чувства?

– Вы пришли сюда, чтобы выкрасть никому не нужное приглашение на пикник у склочной старой девы? – спросил он, подходя к Кэрри и беря ее за подбородок.

Она вздрогнула всем телом от его прикосновения, и попятилась, утирая слезы.

– Вы не в своем уме, миледи? Объясните мне сейчас же, что тут происходит? Зачем вам эта писулька? Или вы перепутали ее с чем-то?

Бросив приглашение на стол, он сел на его угол, и смотрел на Кэролайн со смесью удивления и сарказма. Да он же смеется над ней! Кэрри молчала, глядя в пол.

– Вы хотите пойти на этот пикник? – продолжал допытываться лорд Эдвин.

Кэролайн кивнула, вся сжавшись. Сейчас он рассмеется ей в лицо и разорвет приглашение. И, конечно же, никуда больше не пустит ее одну. Даже в городок. Даже в сад. И это будет еще не самое худшее, что он может с ней сделать!

– Я ничего не понимаю, – продолжал лорд Эдвин, – если вы хотите пойти на пикник, то почему не приказали принести приглашение от мисс Ромель вам? Зачем проникать в мои комнаты, рыться на столе, изображать пойманную с поличным воровку? Леди Кэролайн, – он устало провел рукой по лицу, – простите, но я ничего не понимаю.

Надо отдать должное, Кэрри теперь тоже ничего не понимала. Почему, действительно, она не поступила так, как подсказывал ей лорд Эдвин? Почему три дня она металась по комнатам, выслеживая письма и лакея, почему побежала воровать ненужное лорду Эдвину приглашение, вместо того чтобы просто попросить его передать приглашение ей? И то, что лорд Эдвин, говорил с ней, как с ребенком, заставило ее почувствовать себя именно ребенком. Глупым и пугливым.

– Простите, – прошептала она, – я... я не думала...

– Так вы хотите принять приглашение? – спросил он, все еще смотря на нее с интересом ученого.

– Да...

Лорд Эдвин взял приглашение в руки, раскрыл открытку и пробежал глазами ее содержимое.

– Через три дня я свободен и смогу отвезти вас на пикник мисс Ромель, если вы того так желаете, – сказал он, потом посмотрел на нее, чтобы понять ее реакцию.

Кэрри сглотнула. Если он поедет, то... А что будет, если он поедет? Вряд ли он пойдет гулять с нею, Анной и мистером Лейсоном. Он будет сидеть с другими мужчинами, спорить о политике и лошадях. Что общего может быть между ней и ним?

– Спасибо, лорд Эдвин, – снова прошептала она, – я буду очень обязана.

Она хотела выйти, но он остановил ее движением руки. Синие глаза его смотрели на нее без всякого выражения.

– Леди Кэролайн, я хочу, чтобы вы уяснили одну вещь, – сказал он, – вы – не пленница в этом доме, а хозяйка.

Она кивнула.

– Да, милорд.

– Если вам что-то нужно, вы должны обращаться ко мне.

– Да, милорд.

Он помолчал....

Конец ознакомительного фрагмента

Thanks photo

БЛАГОДАРНОСТЬ АВТОРУ

СПАСИБО!
Оставить отзыв:
Сумма благодарности автору
ФИЛЬТР:
ФОРМА:
ЖАНР:
КНИГА ПО НАСТРОЕНИЮ:
ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ:
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:
В КНИГЕ ЕСТЬ:
ПЕРСОНАЖИ:
АНТИФИЛЬТР:
ФОРМА:
ЖАНР:
КНИГА ПО НАСТРОЕНИЮ:
ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЯ:
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ:
В КНИГЕ ЕСТЬ:
ПЕРСОНАЖИ:
Сумма пополнения
ПРИМЕНИТЬ
Сумма благодарности сайту
Название книги
Автор
100 руб.
Нашли ошибку?
Цветовая гамма
Выбор шрифта
Режим чтения
Нецензурная лексика
Нашли ошибку?