Пятнадцать квадратных метров. Книжный стеллаж с интерьерными "снежными шарами" на полках. Небольшой диван с подушкой-валиком в виде конфеты. И мягкий свет желтой гирлянды, обрамляющей окно вместо шторы.

Вот и всё.

Похоже, новогодняя суета добралась и до моего кабинета. Разумеется, не без участия жены.

Сам бы я ни за что не стал тратить время на всю эту сентиментальную мишуру. Особенно на работе. Здесь она кажется мне глупой и лишней. Но Карина была неумолима в своем желании добавить праздничный уют в наш небольшой офис. Поэтому сейчас я сижу за рабочим столом и смотрю, как моя женщина вносит последние штрихи, расставляя свечи на полке фальш-камина.

— А теперь самое главное, — Карина щелкает пальцами и, присев на корточки, несколько секунд возится с выключателем, погребенным под толстенным слоем пыли. — Ого. Вот это залежи. Ты что? Так ни разу его и не включал?

— Нет.

— Ну и зря. Посмотри, какая красота!

— Согласен, — произношу, улыбаясь, и с удовольствием наблюдаю за реакцией жены на имитацию свечения огня в искусственном очаге.

— Совсем как настоящий, — восторженным полушепотом ребёнка, увидевшего чудо, проговаривает Карина и, снова встав в полный рост, раскидывает руки в стороны. — Ну, вот. Теперь у тебя порядок и волшебство.

— Да уж, — бурчу себе под нос и, не успев вовремя спрятать смешок, получаю в ответ сначала укоризненный взгляд, а после — нападение юного декоратора.

— Ворчун! — Карина подлетает и, забравшись ко мне на колени, шутливо лупит кулачками по груди. — Невыносимый ворчун! Но жутко любимый, — она обнимает моё лицо прохладными ладошками и целует в губы.

— И весь твой, — отвечаю на поцелуй, подхватив хулиганку за бёдра, встаю вместе с ней со стула и усаживаю на свой рабочий стол, не позволяя свести колени.

— Костя... — шёпотом выдыхает моё имя Карина, когда я рывком задираю и без того короткий подол её платья, провожу кончиками пальцев по верхнему краю кружевных чулок и чёрт!.. Вынужденно останавливаюсь на самом интересном месте.

Наше уединение нарушает тихий, но настойчивый стук в дверь.

— У тебя назначен приём? — с неподдельным разочарованием в голосе произносит жена.

— Нет. Я больше никого не жду сегодня, — отвечаю честно с такой же тоской и раздраженно всматриваюсь в другой конец кабинета. А в следующий момент быстро снимаю Карину со стола, оправляя ей платье, потому как вижу, что по великой негласной традиции незапланированный посетитель решает войти, не дождавшись ответа.

— Добрый вечер. Это кабинет психотерапевта? — робко приоткрыв дверь и просунув голову в образовавшийся проём, спрашивает молодая девушка.

— Добрый. Да. Всё верно.

— Мне нужен Константин Ким, — незнакомка перешагивает одной ногой через порог.

— Это я. Вы по записи? Просто..

— Нет-нет, — перебивает меня девушка и, наконец, протискивается в кабинет уже "целиком". — Я не по записи. Извините, что вот так вторгаюсь. Но мне очень нужна Ваша консультация.

— Ну... Проходите. Присаживайтесь, — приглашающим жестом указываю посетительнице на диван, а сам смотрю на жену и, встретив понимающий взгляд, целую её в макушку со словами "я тебе позвоню".

— Спасибо, — незнакомка быстро снимает шуршащий пуховик, оставив его на рогатой вешалке, и располагается на моей зелёной софе для пациентов. — А Вы Карина? — вдруг спрашивает она, обращаясь к жене.

— Да. Здравствуйте. С наступающим! — немного удивившись, улыбается мой позитивный декоратор.

— И Вас, — кивает в ответ девушка, продолжая свою предельно вежливую речь. — Я хотела попросить. Останьтесь тоже, пожалуйста. Не уходите.

"Приехали", — я мысленно вздыхаю и вновь переглядываюсь с женой, которая, уверен, больше моего понимает, что означает такая просьба в её адрес от незнакомого человека.

Пауза. Молчание. И минута на раздумье.

— Хорошо, — голос Карины, наконец, разрушает тишину.

— Спасибо, — лепечет одними губами незнакомка и опускает взгляд.

Напоминая нахохлившегося снегиря на жёрдочке, она сидит на самом краю дивана и нервно теребит подол своего платья-рубашки, а потом вдруг всхлипывает и начинает плакать.

Нет. Не просто плакать. Вздрагивая всем телом, девушка почти рыдает, спрятав в ладонях лицо.

Что ж. Теперь хотя бы ясно, что с выбором специалиста она точно не ошиблась.

— Выпейте, пожалуйста, — протягиваю снегирьку стакан простой воды и присаживаюсь рядом. — Успокойтесь.

— О, Господи. Я, наверное, в ваших глазах выгляжу совсем идиоткой. Ворвалась без спроса и впала в истерику на пустом месте.

-  Ничего подобного, — улыбаюсь дружелюбно. — Здесь Вас никто не обидит и обязательно выслушает. Давайте познакомимся. Наши с Кариной имена Вы уже знаете. А Ваше как?

— Вероника Попова, — судорожно всхлипывая, девушка принимает из моих рук стакан и, сделав небольшой глоток, возвращает его.

— Очень приятно. Скажите, Вероника, а почему Вы решили обратиться именно ко мне?

— Подруга порекомендовала и дала Ваш адрес.

— Вот как? Интересно, — перебирая в памяти анкеты последних клиентов, примерно подходящих по возрасту в приятельницы для Вероники, я пару секунд задумчиво поглаживаю щетину на подбородке костяшками пальцев, а после продолжаю. — Я вижу, что Вам немного легче. Расскажите мне, пожалуйста, о сути визита. Что Вас беспокоит?

— Излишняя тревожность. Быстрая потеря самообладания. Сильная усталость. Плохой сон, — отвечает девушка сухими фразами, почерпнутыми и заученными, судя по всему, из какого-то интернет-ресурса.

— Спасибо. А как у Вас дела на работе? Дома?

— Я ушла с работы. И недавно переехала. Вероятно, в этом-то и дело. Всё новое, непривычное, неудобное.

— Съёмное жильё?

— Нет. Квартира бабушки. Но неблагоустроенная. За железнодорожной станцией. Далеко добираться. А сейчас зима. И, наверное, меня всё это вымотало.

— Понимаю, — дождавшись, когда девушка выговорится, произношу с сочувствием, но взглянув на часы, решаю немного изменить русло разговора. — Вероника, милая, а чтобы Вы хотели от наших встреч здесь?

— Возможность обсудить то, о чём только что рассказала. И, наверное, какие-нибудь таблетки. Вы же можете мне их выписать?

— Да. Конечно, — достаю из кармана брюк телефон и открываю приложение для записи клиентов на приём. — Давайте тогда поступим следующим образом. Дело в том, что сейчас уже девять вечера. Может быть, мы перенесём нашу встречу на завтра? Во сколько Вам удобно?

— Давайте, — пожимает плечами Вероника. — Часов в пять.

— Отлично.

— Извините ещё раз, — девушка встаёт с дивана и быстрыми шагами направляется в сторону выхода. — До свидания.

— И это всё? — спокойным, но очень въедливым вопросом останавливает её Карина, вынуждая обернуться.

— В каком смысле?

— Если Вы попросили остаться МЕНЯ, значит, есть что-то ещё, что Вас беспокоит.

— Есть, — после недолгого молчания на выдохе произносит посетительница, вжимая голову в плечи и вновь напоминая мне замерзшего снегиря.

Черные растрепанные волосы до лопаток. Бледная кожа. Красное платье. Точь-в-точь зимняя птичка.

— Можно мне ещё воды? — девушка опять всхлипывает и, шагнув обратно в сторону дивана, замирает на середине комнаты.

— Я думаю, лучше чаю, — тепло улыбается Карина. — Вероника, ты.. Ничего, что на "ты"? — одергивает сама себя моя жена.

— Ничего, — кивает снегирёк.

— Супер. Так вот, — наливая из термопота кипяток в гостевую чашку и забрасывая в неё пакетик "гринфилда", продолжает Карина. — Расскажи, о чём умолчала. Ты ведь не зря пришла именно сюда.

— Да, но всё так глупо звучит, когда я пытаюсь говорить об этом вслух. Ох. В общем, — Вероника обхватывает обеими ладошками протянутую ей кружку чая и, наконец, решается. — Я вижу призрака в этой квартире. Только, пожалуйста, не прописывайте мне билет в дурдом. Я, правда, его вижу. Это женщина. С большим лицом и узкими плечами. Приходит всегда перед сном и заглядывает ко мне в спальню.

— Она разговаривает с Вами? — вклиниваюсь в разговор и, подойдя к мерцающему искусственным огнем камину, встаю так, чтобы моё лицо могла видеть только жена.

— Нет. Не разговаривает, — почти шепчет моя будущая пациентка. — Просто стоит рядом и молчит.

— Интересно.

— Очень, — уловив намёк, перехватывает инициативу Карина. — Вероника, а ты не против, если мы напросимся к тебе в гости и посмотрим всё на месте?

— Сейчас?

— Конечно, — оживленно произносит жена и едва заметно, отрицательно качает головой в ответ на мой хмурый взгляд.

— Да в принципе, без проблем, — пожимает плечами Вероника, — Но это далеко.

— Ничего. Уверена, что такси справится.

— Ок. Только давайте, оплачу его я. Сейчас вызову. У вас с Константином из-за меня и так весь вечер кувырком.

— Договорились. Подождёте нас в холле на первом этаже?

— Конечно, — девушка ставит кружку на одну из полупустых полок книжного стеллажа, быстро надевает свой пуховик и выходит из кабинета, на ходу набирая что-то на телефоне.

— Карина, — увещевательным тоном цежу я сквозь зубы. — Зачем? У неё обычная неврастения. Может, конечно, и не только она, но призрак...

— Вот именно, — с не менее серьёзным видом перебивает меня жена. — Когда это у нас неврастеники страдали галлюцинациями? И потом, просто доверься мне, Костя. Ты же знаешь. Я редко ошибаюсь. И это не первое наше с тобой дело.

Карина снимает с вешалки верхнюю одежду и безаппеляционно протягивает мне пальто, на что я лишь развожу руками и молча выхожу из офиса следом за моим юным Шерлоком.

Кстати, ассоциация с Холмсом в данном случае более чем справедлива. Ситуация с Вероникой до боли напоминает начало "Пёстрой ленты", особенно в части споров о правдивости рассказа девушки.

И это что получается? Сегодня я выступаю в роли зануды Ватсона?

Похоже на то.

Мда. Наверное, Карина права, и мне действительно стоит больше доверять ей в таких случаях, но материалисту вроде меня всё же очень трудно привыкнуть к подобному, хоть это реально не первое наше с ней "мистическое дело".

Ещё года два назад, если бы кто-то сказал, что мой частный кабинет психотерапевта превратится в агентство "паранормальных расследований" — рассмеялся бы в лицо.

Но благодаря Карине реальность сложилась иначе, и поэтому сейчас, вечером двадцать девятого декабря, я еду вместе с ней и малознакомой неврастеничкой к чёрту на рога.

Звучит символично, но по-другому не скажешь. Потому что микрорайон, в который нас доставляет такси спустя сорок минут езды, в народе обычно называют "жопой города".

Напоминая небольшой хутор из двухэтажных одноподъездных домов, он находится в нескольких минутах ходьбы от железнодорожной станции и не освещается ничем, кроме тусклых редких уличных фонарей на деревянных столбах.

Тоска смертная.

Может быть летом здесь как-то повеселее, но сейчас — просто убийство для нервной системы. Сугробы в рост человека. Скрипучий мороз. Вокруг — ни души.

Гробовая тишина.

И лишь со стороны железной дороги доносится стук колес поездов дальнего следования. Но при этом он такой размеренный и однообразный, что хочется достать транспарант "не работайте на тяжёлой технике во время прослушивания этого звука".

Кошмар. Не удивительно, что снегирёк провалилась здесь в жёсткую депрессию и навоображала себе чёрт знает что.

Стоп. Опять я за своё.

Нет. Пусть сначала Карина посмотрит квартиру. Вдруг я всё-таки ошибаюсь.

— Проходите, — Вероника открывает входную дверь, с трудом проворачивая ключ в старом замке, и впускает нас внутрь. — Не разувайтесь. Пол холодный. Я сейчас затоплю печь.

Она торопливо уходит куда-то по узкому коридору, по пути щёлкая выключателем, но свет не загорается.

— Да блин, — вздыхает девушка. — Опять отключили. Но чай для вас я вскипятить смогу. Газ привозной. И свечи есть. И печь, опять же. Останетесь?

— Конечно, — жена бодро кивает, хотя при этом сжимает мою руку, словно в тисках.

— Отлично. Проходите на кухню, — зовёт нас Вероника откуда-то из темноты, и мы с Кариной идём в сторону небольшой комнаты, где уже виднеются желтовато-красные отблески.

Хозяйка квартиры зажигает ещё три свечи, и в помещении становится по-настоящему светло.

— Вот. Уже получше, — она ободряюще поднимает указательный палец вверх. — Сейчас ещё и тепло станет.

Девушка отходит в сторону печки и, достав из поленницы несколько четвертинок берёзовых дров, начинает растапливать её. И делает это очень проворно и быстро.

Так и не скажешь, что она здесь недавно и сама не деревенский, а городской житель. Вот тебе и снегирек. С сюрпризом.

Оглядываюсь по сторонам, рассматривая скромный интерьер маленькой кухоньки, и краем глаза замечаю, что моя Карина, расположившись на табурете за обеденным столом, делает то же самое.

И сто процентов, так же как и я, замечает удивительную гармоничность.

Старый сервант, украшенный самодельными бумажными снежинками. Декоративные поделки из глины, развешанные над старой двухконфорочной газовой плитой. "Букет" из сосновых веток вместо традиционной елки. Треск дров. Запах печи.

Всё так уютно, просто, и вместе с тем — словно в другом мире.

Я смотрю на пляшущие по стенам тени, наблюдаю, как Вероника возится с чайными парами и каким-то угощением, и ловлю себя на мысли, будто бы нахожусь не в квартире малознакомой девушки, а в детстве, в гостях у своей бабушки на новогодних каникулах.

И отсутствие электричества нисколько не портит эту атмосферу. В полумраке даже как-то комфортнее. Особенно после долгой рабочей недели.

Ох. Если бы я знал, что через пару минут буду готов отказаться от этих слов, то обязательно включил бы фонарик на телефоне.

— Вероника, — улыбнувшись, произносит Карина. — Кажется, у тебя ещё один гость.

— Кто? — удивлённо переспрашиваю у жены и, проследив за её взглядом, подскакиваю на месте. — Вот чёрт!

Неконтролируемо пячусь к окну, уронив по пути одну из табуреток, потому что взглядом буквально прирастаю к проёму двери.

К месту, где сейчас, мерцая в такт свечению восковых свечей в подсвечниках на столе, молча стоит призрак. Тот самый, о котором говорила Вероника.

— Вы тоже её видите? — замерев на месте с чайником в одной руке, а с чашкой во второй, громким шёпотом лепечет снегирек.

— Разумеется, — уверенно произносит жена. — И я, и Костя. Ты не сумасшедшая. Всё в порядке.

— Ничего себе "в порядке", — хозяйка дома ставит чайник и чашку с блюдцем на стол, ощутимо позвякивая всей утварью из-за трясущихся рук.

— Плюсую, — с похожей дрожью, но только в голосе, поддерживаю предыдущего оратора.

Всё же не каждый день приходится сталкиваться с настоящим привидением.

Конечно, за время существования нашего с Кариной "мистического детективного агентства" я уже насмотрелся всякого, но призрака в такой близости вижу впервые.

Белёсые мерцающие очертания. Женская фигура в рваном балахоне. Узкие плечи, крупное лицо и огромные грустные глаза, которыми душа, застрявшая между мирами, сначала долго смотрит на Веронику, а потом переключается на мою жену.

— Выйдите отсюда. Оба. Быстро, — чеканит Карина холодным тоном после того, как приведение приближается к ней, и, схватив снегирька за руку, я практически выбегаю в коридор.

Темнота и холод неотапливаемого помещения заставляют кожу покрыться мурашками, мерзкой стайкой пробегающих между лопаток. Но трясёт меня сейчас не поэтому.

Я знаю, что Карина справится, но всё равно переживаю за неё, как и каждый раз, когда из-за вот таких моих клиентов она вынуждена ввязываться в истории со спасением их от явлений из потустороннего мира.

— Ваша жена — медиум? — едва дыша, произносит Вероника, прижавшись к стене у меня за спиной.

— Да.

— Значит, Олеся не соврала.

— Какая Олеся?

— Моя подруга. Она тоже была у Вас...

— Заходите! — громкий голос Карины прерывает наш разговор, и мы со снегирьком снова перешагиваем порог кухни.

— Она ушла? — сразу спрашивает Вероника, с опаской вглядываясь в полумрак.

— Ушла.

— Фу-ух, — выдыхает она. — Спасибо. А что ей было нужно от меня?

— За что ты благодаришь? — задумчиво бормочет моя жена. — Я не сказала, что призрак ушла навсегда. Это, к сожалению, невозможно в данной ситуации. А вот "что ей было нужно"... — Карина замолкает на несколько секунд. — Наверное, об этом стоит спросить у тебя.

— Что?

— Вероника, — жена встаёт из-за стола и, подойдя ближе, берёт девушку за руку. — Ты ведь беременна. Так?

— Откуда?.. Да что за бред? Какое это имеет отношение к идиотскому привидению в старом дурацком доме в богом забытом месте?! — по нарастающей повышает голос снегирек, слетая с тормозов. — Ну беременна. Ну и что?!

— Сейчас объясню, — не обращая внимания на крик и не отпуская руки девушки, спокойно отвечает Карина. — Смотри.

Она накрывает своей второй ладонью кисть Вероники, и я снова вижу то, что когда-то заставило меня поверить в реальность существования паранормального.

Мягкий голубой свет от сплетения рук. Пелена тумана в глазах обеих девушек. И их громкое, но ровное дыхание. Одно на двоих.

— Она жила в этой квартире, — по-прежнему не моргая и почти не шевелясь, проговаривает хозяйка дома, после того как Карина отпускает её.

— Да. Но это не главное. Она не только жила, она умерла здесь. От криминального аборта. Теперь ты понимаешь, почему её призрак приходит к тебе?

— Нет, — тихо всхлипнув и скрестив руки на груди, упрямо отворачивается снегирек.

— Вероника, а где отец ребёнка? — встреваю в разговор, задав логичный вопрос, и всё же прикидываю в уме перечень препаратов, которые бы прописал своей новой клиентке.

— Вы имеете ввиду мой парень?

— Да.

— Не знаю, — ехидный смешок девушки заставляет поёжиться. — Наверное, уже греется на песчаном морском берегу со своей новой пассией.

— Вот как?

— Да. Я ушла от него. Случайно подслушала их разговор. Всё по классике жанра. Вернулась с работы пораньше и застала парня с любовницей. Они мирно попивали чаек на нашей кухне и обсуждали планы.

— Гад, — со злобой цокает Карина. — Сочувствую.

— Спасибо, — вытирая подушечками пальцев подступившие слёзы, отвечает Вероника. — И за помощь с этим привидением. А то идти мне больше некуда. А спать было просто невозможно. Жутко.

— Ещё бы. С таким-то наблюдателем, — пытаюсь пошутить, чтобы разрядить обстановку.

— Это точно, — улыбается Карина, подхватив мой тон. — Вероника, милая. Сегодня тебя никто не потревожит. Выспишься. Гарантирую, — она хлопает своими маленькими ладошками, и во всей квартире включается электрический свет.

— Ого, — присвистывает снегирек, шокированная увиденным.

— Простое совпадение, — жена легкомысленно отмахивается и проходит по коридору к выходу из квартиры. — Ну. Нам пора, пожалуй.

— Жду Вас завтра, — улыбаюсь Веронике на прощанье и иду следом за своим медиумом. — В пять.

— Хорошо. До свидания, — произносит растерянно девушка, когда мы с женой уже выходим на лестничную площадку, деревянные половицы которой протяжно скрипят от каждого шага.

— Да что ж такое, — Карина вдруг чертыхается и возвращается к двери квартиры. — Почему-то интернет не ловит. Вероник, можно я вызову такси с твоего телефона?

— Без проблем, — снегирек исчезает на минуту и, вернувшись со смартфоном в руке, протягивает его моей жене с уже открытым приложением.

— Спасибо огромное. Ну, всё. Мы поехали. Доброй ночи, — набрав необходимые данные в карточке вызова, Карина возвращает гаджет его владелице, и мы, наконец, выходим на улицу.

— Ух. Вот это планетарий, — непроизвольно вырывается у меня от вида тысяч ярких звёзд на фоне ясного ночного неба, накрывшего этот одинокий посёлок черным куполом.

Мороз щиплет за щёки и нос. Белый пар от дыхания оседает инеем на отвороте шарфа. И обняв Карину со спины, чтобы ей было теплее, я поглядываю на часы, а потом в сторону дороги.

— Должен подъехать через четыре минуты. Повезло, — поясняет жена.

— Да уж, — хмыкаю, уткнувшись носом в её цветастую шапку. — Слушай, а зачем ты вызвала машину с её телефона? Я ведь тоже мог.

— Завтра расскажу. Это будет интересно, — хитро улыбается Карина в своей привычной манере и, как водится, сдерживает своё обещание слово в слово.

Яркий свет и противный холод от резко сдернутого с меня одеяла.

— Костя, вставай. Поехали скорее, — громкий голос Карины вносит ясность в происходящее.

— И тебе доброе утро, — бурчу, зарываясь с головой под подушку.

— Уже добрый ДЕНЬ, дорогой. Скоро двенадцать часов.

— И? Выходной же. Между прочим, единственный на неделе.

— Точно, — не унимается мой заводной моторчик. — Именно поэтому мы должны потратить его с толком. Поехали.

— Куда?

— К парню Вероники. Я вчера подглядела список постоянных адресов в приложении такси на её телефоне.

— Ну, ты точно Шерлок, — выползаю из своего убежища и сажусь на кровати. — Один вопрос. Зачем нам к нему ехать?

— Придётся побыть новогодними купидонами. Волшебство от деда Мороза и бла-бла-бла, — активно жестикулирует Карина. — Пусть эти двое хотя бы поговорят. Я уверена, что парень не знает о беременности своей девушки.

— Карина, — вздыхаю в ответ. — Ты реально думаешь, что это поможет? Если у него уже другие отношения — можно сделать только хуже. Не вмешивайся.

— Я не могу, — внезапно помрачнев, произносит жена. — Она наломает дров. Призрак прилипла к ней не просто так.

— Ладно. Поехали, — соглашаюсь после минутного молчания.

Когда Карина "на кураже", её всё равно не переспорить. Да и случай, конечно, не заурядный. Веронику, как и моему медиуму, мне так же искренне жаль.

Поэтому, оперативно запрыгнув в джинсы и свитер, я, не мешкая, надеваю верхнюю одежду и снова выбираюсь на мороз вместе с моим полным энтузиазма альтруистом.

Дорога занимает не больше двадцати минут. В этот раз никаких отдалённых провинций. Адрес, по которому нас доставляет такси, — это центр города.

Мда. Представляю, как снегирьку было сложно перестроиться в плане быта.

— Кто там? — в динамике домофона раздаётся женский голос после трех гудков вызова по номеру нужной нам квартиры.

— Это друзья Вероники Поповой. Откройте, пожалуйста, — спокойным голосом проговаривает Карина.

Щелчок магнитного замка, приглашающий перелив домофона, и, неспешно миновав несколько лестничных пролетов, мы с женой оказываемся у дверей квартиры номер "пятьдесят".

— Какое страшное число, — в шутку нагоняю жути, вспомнив знаменитый роман Булгакова, за что мгновенно получаю от Карины сдачу ввиде тычка кулачком в бок.

— Вряд ли оно страшнее наших с тобой приключений, — с улыбкой парирует мой медиум и, встав на цыпочки, целует меня в губы.

— Здравствуйте, — нашу минутку невинной близости нарушает мелодичный женский голос и звук открывающейся двери, в проёме которой стоит молодая девушка лет двадцати в банном халате и с замотанными в полотенце волосами.

— Добрый день. С наступающим! — сдержанно приветствую, судя по всему, ту самую новую пассию. — Нам нужен молодой человек Вероники Поповой. Она вчера обратилась ко мне...

— Подождите, — перебивает меня девушка. — Я сейчас позову Максима.

Она быстро уходит куда-то вглубь квартиры, не заботясь о том, что оставляет незнакомцев на пороге, и через несколько мгновений возвращается уже с парнем.

Темноволосый, спортивного телосложения, с модной стрижкой и с не менее модной сейчас щетиной, он подходит к нам, держа руки в карманах джинсов, и смотрит чуть свысока:

— Добрый день. Чем обязан?

— Мы по поводу Вашей девушки. Пожалуйста, выслушайте нас, — с до боли знакомой мне сталью в голосе начинает Карина.

— Что с ней? Вы знаете, где она находится? — заметно оживившись, перебивает её Максим. Да что ж у них у всех за манера такая!

— Знаем. А Вы разве нет?

— Нет. Она исчезла несколько недель назад, не сказав ни слова. Просто собрала вещи и ушла.

— Ну, наверное, её можно понять, — не совсем тактично кивая в сторону пассии в халате, произносит Карина.

— В смысле?

— В прямом. Вероника знает о Вашей измене.

— О какой ещё измене? — парень неподдельно возмущается, а потом, будто прозрев, поворачивает голову в сторону своей пассии. — Вы про Миру что ли?

— Вероятно.

— Это так-то моя сестра.

— Сестра? — почти в голос переспрашиваем мы с Кариной.

— Да. Я сестра Максима, — подаёт голос не менее возмущенная девчушка в халате. -  А Вы кто такие? Может, Вам ещё и паспорт показать?

— Нет-нет, — примирительно выставив ладони вперёд, произношу я. — Извините, пожалуйста. Мы понимаем, как это всё выглядит со стороны. Меня зовут Константин Ким. Я психотерапевт. А это моя жена — Карина. Сейчас мы всё вам объясним.

— Входите для начала, — парень жестом приглашает нас в квартиру, и без лишних раздумий я шагаю через порог, утягивая за собой жену, а следующий час провожу в качестве слушателя рассказа Карины о мнимой измене по версии Вероники и рассказа Максима об её отсутствии по собственной версии.

Хм. Интересное кино. Как это так получилось, что девушка, которая живёт с молодым человеком, не знает о существовании его сестры? Ни дать ни взять, бразильский сериал. Вот именно поэтому, всем своим клиентам, кто приходит лечить у меня последствия "счастливого" брака или отношений, я всегда говорю, что в паре самое главное — уметь разговаривать друг с другом.

— Помимо истории с изменой есть ещё одна очень важная вещь, которую Вам нужно обсудить со своей девушкой, — завершив обсуждения произошедшего, подытоживает Карина.

— Приезжайте сегодня ко мне в офис к пяти часам. У Вероники назначен приём в это время, — я передаю Максиму свою визитку и, встав из-за стола "переговоров", протягиваю ему руку. — До встречи.

— До встречи, — он отвечает на рукопожатие. — Спасибо.

Вот и всё. Ещё одно доброе дело сделано. И благодаря настойчивости Карины эти ребята помирятся, встретившись сегодня вечером у меня в кабинете.

Как гладко и красиво звучит.

Если бы мы снимали кино — так оно и было бы. Но это жизнь. А она гораздо сложнее и запутаннее ванильных сюжетов по ТВ.

Семнадцать ноль-ноль. Семнадцать тридцать. Семнадцать сорок пять. А Вероника так и не появляется на приёме. Заподозрив неладное, особенно после того как нам не удаётся до неё дозвониться по номеру предоставленному Максимом, мы втроём едем к ней на квартиру за железнодорожной станцией.

Но и там нас встречает тишина. На дверной звонок и стук никто не отвечает. Во всём доме по-прежнему ни души. Так что даже у соседей не спросишь, куда подевалась девушка из квартиры номер "шесть".

Какой-то адский вакуум, который пугает своей неизвестностью меня и Макса, а вот Карину, скорее, наоборот.

— Что такое, малыш? — спрашиваю с тревогой, заметив её стеклянный взгляд.

— Мне только что подсказали, где искать нашу пропажу, — устало проведя ладонью по лицу, шепчет жена.

— Кто подсказал? — с недоверием косится в её сторону Максим, а после оглядывается по сторонам. Видимо, на всякий случай.

— Долгая история. Вам Вероника потом всё расскажет, — Карина морщится и по-детски мило чешет лоб под широкой резинкой вязаной шапки.

— Светящаяся дама с большим лицом и узкими плечами? — уточняю у жены очевидное.

— Да. Поехали скорее. Нам нужно в девятую городскую больницу. А больше всего — не опоздать.

— Почему? — вновь удивляется Максим, и в этом его трудно винить. Я бы, наверняка, тоже обалдевал от происходящего, тем более при таком недостатке информации.

— Ваша девушка в положении, — на ходу вызывая такси, тараторит Карина. — Я хотела, чтобы она сама рассказала Вам об этом. Но сейчас уже нет времени на деликатность и реверансы.

Беременность. Новость об измене. Больница.

Кажется, парень Вероники почти мгновенно сопоставляет эти данные, так же как и мы, потому что скорость с какой он спускается по лестнице на первый этаж и выбегает из дома, напоминает скорость ветра. А пока мы едем до больницы в машине, молча смотрит в окно, напоминая заряд динамита, который вот-вот взорвётся.

Гардероб. Регистратура. Синие больничные бахилы и лифт, который поднимает нас на пятый этаж, где находится гинекологическое отделение.

Мы вбегаем туда, наплевав на правила посещения. Благо палата "пятьсот два" находится в самом начале коридора и долгих баталий с дежурной медсестрой удаётся избежать.

— Карина? — почему-то из всей нашей делегации Вероника первой замечает мою жену, а уже потом меня и своего молодого человека.

Она сидит на краю больничной койки в каком-то хлопковом халате странного кроя и смотрит на нас ошарашено.

В палате, где ещё два места — никого. Удача.

— Здравствуй, Ника, — Максим подходит к снегирьку и, присев на корточки у её ног, обнимает за колени.

Отрицание. Гнев. Принятие. Всё по классике Кюблер-Росс. Только по ускоренному сценарию и с одним очень важным дополнением — слёзы.

Они неконтролируемо катятся по щекам Вероники, когда Макс берёт её за руку и, коснувшись губами кисти, ласково шепчет, словно ребенку, "я пришёл за тобой".

— Вам надо поговорить, — резюмирую ситуацию и, взяв Карину под локоть, выхожу из палаты.

— Успели, — выдыхает жена, когда мы оказываемся в коридоре.

— Теперь главное, чтобы она ему поверила.

— Поверит. Тем более, что всю информацию о его сестре легко отследить, при желании. Но это на самом деле не важно. Важно то, что они любят друг друга.

— Попова! Почему Вы до сих пор не подписали документы? — где-то через десять минут тишины взапале работы не замечая посторонних в отделении, мимо нас в палату Вероники влетает  медсестра. — Или Вы всё никак выбрать не можете? Ой... — притормаживает она, судя по всему увидев Максима.

— Могу, — шмыгнув носом, тихо отвечает снегирек, от чего мы с Кариной превращаемся в одно сплошное ухо и замираем.

— Могу, — повторяет она. — Я выбираю жизнь.

— Прекрасно. Тогда собираем вещи и живо освобождаем койку, — медсестра раздраженно цокает и, сердито топая пятками, быстрым шагом выходит из палаты, так и не заметив нас.

— Ура-аа! — восторженным шёпотом пищит  Карина. — Давай пять, Костя! Мы отличные купидоны. С новым годом, с новым счастьем, как говорится.

— Ты моё счастье, — я обнимаю жену за талию, чуть приподняв, и целую в губы. — Ты мой новый год.