В порту прибыло

— Говорила мне жена не ходить сегодня на работу, — перекрикивая шум двигателя, посетовал рулевой в ярко-жёлтом дождевике.

— Ты к чему это, Михалыч? — спросил его капитан баркаса.

— Да, Саныч, сам погляди, — моряк указал мозолистой рукой по ходу движения, в акваторию порта. — Это ведь даже не грозовая туча, а хрен пойми что.

Капитан наклонился вперёд, поднял бинокль; несмотря на качку, он всё же смог сфокусироваться на странном феномене. Огромная тёмная масса облаков спускалась над морем. Подозрительно правильный круг клубился свинцом и завихрялся по краям. Небо стремительно темнело, как перед грозой. Крикливые чайки пугливо метались над волнами.

— Зевс запустил блином, не иначе, — шутканул Михалыч.

— Скорее уж бубликом.

В середине клубящейся массы действительно виднелся просвет. Туча спустилась уже ниже остальных облаков и продолжила свой путь вниз. Суда в бухте, казалось, устремились прочь, врассыпную. До моряков на баркасе донеслось многоголосие корабельных гудков. Капитан спешно включил радио: «...судам, находящимся в порту Владивостока, срочно покинуть акваторию! Это не учебная тревога! Повторяю. Неопознанный объект...»

Радио зашипело, диктор пропал.

— Ты слышал. Разворачивай, — приказал капитан.

— Принято, — рулевой привычным движением крутанул влево и поднял палец вверх. — Надо было послушать Катю, не выходить в море. Вот у неё точно есть чутьё на всякую муть.

Саныч же вышел из рубки, чтобы при развороте судёнышка не выпустить из виду грозный объект. Теперь тучи вокруг него рассеялись, и тот предстал во всём величии: двухсотметровый тор отливал синим металлическим блеском, замысловатые желобки на корпусе, как множество лабиринтов, выдавали его инопланетное происхождение.

— Не наврали. Это точно не учебная тревога, — пробурчал под нос капитан.

Объект низошёл на высоту тридцати метров и завис. Когда самое запоздалое судно покинуло опасный район, гигантский «бублик» продолжил спуск, коснулся волн и начал погружаться. Могучие валы били о корпус чужака, однако тот ничуть не качнулся, продолжил монотонно опускаться и наконец полностью пропал во тьме солёных вод.

Разведка без боя

Вскоре в новостях сообщили, что на Землю спустилось несколько сотен таких тороидов. Они равномерно рассредоточились по всей поверхности планеты, бóльшая их часть ожидаемо оказалась на дне океанов или в безлюдных районах, но те, что пришлись на города и посёлки, продемонстрировали особое поведение: зависали над постройками и медленно давили на них, продвигаясь лишь на метр в сутки. Людей из опасных районов смогли беспрепятственно вывезти, и вот через месяц все объекты, кроша преграды, достигли грунта, замерли.

Службы по чрезвычайным ситуациям стран-участниц этого события бросили все свои боевые и аналитические силы на сдерживание и анализ всепланетного феномена. Правда, сдерживания как такового проявить не пришлось, стрелять по объектам прямого повода не представилось, те, в свою очередь, тоже не вели себя агрессивно — просто вошли в суверенные пространства как ложка в желе. Теперь земляне оказались перед фактом: рядом с нами кем-то были установлены устройства неясного назначения, никто из их создателей не появился, никакого приветствия не прислал.

Сбор данных также ничего не принёс: материал корпуса был непроницаем, чрезвычайно инертен и прочен; никаких сигналов, излучений, вибраций уловить не удалось. Внешне все торы были идентичны: двести два метра в поперечнике, шестьдесят семь — в высоту, фигурные орнаменты на корпусе витиеваты и непонятны — лишь повод всяческим нумерологам-хиромантам искать глубинный смысл и параллели с национальными узорами разных народов мира и собственными ладошками.

Снаружи имелась серия неких углублений, с натяжкой напоминающих дверные проёмы циклопических размеров; таких там насчитывалось сорок девять; они равномерно опоясывали внешнюю сторону объекта, каждая тянулась от середины его высоты до самой земли. Открыть пытались и так и эдак, тщательным простукиванием и газовой горелкой — тщетно. Кнопок и пультов идентифицировать тоже не удалось.

***

На оцепленном районе под Челябинском вокруг «калача», как прозвали объект местные, так же озадаченно бродила группа бойцов специального назначения под командованием лейтенанта Петра Ярина. После двух месяцев со дня появления феномена настороженность силовиков уже поубавилась; оружие на изготовку никто не выставлял, хотя приказа тоже и не отменяли: «Гражданских не подпускать. Инопланетян не выпускать». Вот и в этот летний вечер настроение было ни туда и ни сюда, задолбало бесцельно курсировать под нависающей махиной; да и доверия к методам учёных не было, хотелось проверить всё самому, проявить молодецкую удаль, поэтому лейтенант решил оставить автомат в руках подчинённых и выдвинулся к тору налегке. Ярин не вполне представлял, в чём состоит логика его действий, просто подошёл к ближайшему проёму и приложил ладони к холодному металлу:

— Есть кто живой?

В ответ — тишина, только едва уловимые ухмылки бойцов за спиной. Пётр возмущённо оглянулся на ребят.

— Вы вот лыбитесь, а, быть может, инопланетяне просто нас боятся, — и громким шёпотом добавил: — Так, что цыц у меня!

Лейтенант опять повернулся к объекту, сделал глубокий вдох, прижался к корпусу и мысленно спросил: «Гостей принимаете?»

Из рифлёной поверхности проёма стремительно выдвинулась изогнутая крышка, обхватила Ярина со спины, как саркофаг окутывает усопшего фараона. Пётр на мгновение оказался в кромешной тьме, отделённым от мира людей. Следом раскрылась внутренняя дверца.

Лейтенант аж присел от неожиданности. Мягкий зеленоватый свет разливался в просторном помещении объекта, причудливые узоры покрывали пол отсека, переходили по скруглениям на стены и сплетались на потолке. Сверху свисали то ли люстры, то ли бутоны. Вязкий пряный аромат заполнял лёгкие. Сердце колотилось. Пётр нервно покрутил головой по сторонам. Сделал первый осторожный шаг на инкрустированную поверхность; пол под ногами прохрустел, как плотный снег.

— Вечер добрый! Хозяева? — громко спросил Ярин. Эхо ударилось о стены, тумбы, множество закрытых дверей и вернулось тонким металлическим звоном.

Лейтенант настороженно подошёл к ближайшей тумбе, наклонился над поверхностью, но ничего примечательного не увидел:

— Мазня какая-то.

Приободрившись, что никто не нападает, пользуясь его безоружностью, Пётр выпрямил спину и деловито обследовал остальные тумбы.

— Какие-то заусенцы да прыщи, — вымолвил он и громко добавил: — Что-то негусто с экспонатами тут у вас! Вы бы вышли, попросили — глядишь, мы бы вам и столы накрыли, и сувениров нанесли.

Боец оглянулся; дверь, в которую вошёл, можно было бы спутать с вереницей таких же, вполне земных по размеру, разве что у неё каёмка светилась голубоватым.

— Понятно, у вас приняты самостоятельные экскурсии. Хорошо, пойду-ка я в самую дальнюю дверь, погляжу на другой отсек, может, там поинтереснее будет.

Подошёл вплотную. Открылась дверца. Пётр шагнул в тесную нишу. Створки сомкнулись за спиной; снова пронеслась короткая мгла тамбура. Фигурная крышка перед носом быстро соскользнула в сторону и растворилась в корпусе тора. Ярин оказался на улице.

Привычное окружение периметра никуда не делось. Вечер налился оранжевым светом. Под величественными облаками проносились ласточки.

Показались бойцы: «Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант! Мы вас вокруг пошли искать, а вы вот где — рядом со входом оказались».

— Вот это действительно странно, — тихо промолвил Пётр.

Ярин поглядел по сторонам, убедился, что имеет место какое-то пространственное мошенничество: не мог он, уходя от постов охраны, снова выйти к ним. Кстати, у этих самых мобильных офисов заметил, что прибыло машин с мигалками и народу в погонах.

***

Высокое начальство похвалило лейтенанта за проявленную инициативу и прорыв в налаживании связей с внеземным разумом («Товарищ генерал, так не было никакого контакта») и наругало за нарушение служебных обязанностей и оставление вверенной команды без присмотра («Виноват, исправлюсь»). Уже было хотели объявить об успехах Челябинского округа в более высокие инстанции, но предусмотрительно решили сначала повторить проникновение на объект, а его-то, ко всеобщему удивлению, произвести не получилось; Ярин и так и эдак прикладывался к первому проёму и к пятому, из которого вышел, и с оружием и без, и с мысленным вопрошанием пустить и с просьбами вслух. Никак.

В итоге решили передать бестолкового Петра в распоряжение научной группы, чтобы те смогли выудить из него хоть что-то полезное.

Физика мягкого тела

— Пётр, ещё раз, пожалуйста, расскажи всё на запись, что ты видел внутри, — попросил руководитель группы учёных Роман Кружков.

Лейтенант находился в мобильном исследовательском посту — офисе на колёсах, со столами, ноутбуками, микроволновкой и ещё каким-то оборудованием, в общем, помещение было похоже на пост охраны, но побольше. Трое учёных смотрели на него и ждали рассказа.

Ярин прокашлялся и начал:

— Как только я подошёл к «калачу», оказался в тамбуре.

— Видимо, шлюзовой камере, — тут же уточнил Кружков. — Извини. Продолжай.

— Дверь вовнутрь открылась, и я прошёл в пустой зал.

— Совсем пустой?

— Ну да. Никого там не было, только тумбы и двери. Выбрал дверь, что подальше от входа, и оказался на улице. Такие дела.

— И это всё?

— Да.

— Странно.

— Угу, странно, что вышел я в обратном направлении.

— Так, народ, объявление! Нас поимели бразильцы, — провозгласил весьма упитанный кандидат наук Тёма Тучнин.

— Я не слежу за футболом, — руководитель протестующе поднял ладонь. — И вообще, не отвлекаемся, работаем, работаем!

— Позвольте, я вообще-то про исследование тороидов, — заартачился Тучнин. — С Амазонского периметра сообщили о пяти успешных посещениях объекта. Так-то!

— Брешут, небось, — развалившись в кресле, произнёс красавчик и пошляк Лёня Ржевский.

— Подтверждающее видео с внешних камер прилагают в межинститутской рассылке, — Тёма развернул планшет, чтобы все видели.

— Ну, допустим, — заинтересовался руководитель, изъял у Тучнина устройство, начал перелистывать новости по теме. — Что ещё выяснили?

— Тороид по описанию идентичен нашему, раз. Заходили в один проём, а выходили каждый раз из разных, два. Все пять раз были совершены различными людьми, три.

— Почему различными?

— «Калач» не пускает того, кто уже там был.

— Хм. Интересно. Старых посетителей запоминает, ищет знакомства только с новыми. Почему?

— Возможно, отсеивает.

— А, возможно, собирает данные.

— Я так понимаю, что тогда дело не во мне. То есть, ура, — Пётр сдержанно выразил свою радость от реабилитации собственного достоинства.

— Очевидно, что так.

— Тогда надо пробовать самим, — решительно заявил Лёня и добавил лениво: — Завтра?

— Угу, после обеда, — похлопал себя по пузику Тучнин.

— Так, коллеги, пока мы здесь мнёмся, индийские исследователи поставили рекорд — пятьдесят девять проникновений, — объявил Роман и спешно добавил: — Ржевский, молчать! Здесь есть несовершеннолетние.

За столом руководителя действительно сидела его пятилетняя дочь Лия, рисовала зайчиков на поляне и не обращала внимания на разговоры дяденек. Пётр вспомнил, что в самом деле какому-то ребёнку выписывали пропуск в виде исключения: вроде бы не с кем оставить, и что-то про «мать умерла при родах».

— Тогда я пошёл к объекту, — Тёма уже было направился к выходу, но обернулся. — Только отчего у индийцев так много успешных посещений?

— Уже шестьдесят два. Если не ёрничать про численность населения страны, а сразу перейти к сути, то они обнаружили, что человек не должен иметь при себе никаких технических устройств.

— Даже камеру?

— Увы, все съёмки только снаружи.

***

Теория подтвердилась; учёные успешно проникли на борт внеземного судна, но вот одновременно зайти внутрь мог только один — новый проём не открывался, пока не выйдет предыдущий исследователь. Кружков и Ржевский радостно описывали свой опыт, в общих чертах совпадающий с вылазкой лейтенанта. Все они входили в разные проёмы, однако обстановка внутри была идентичной и выходили они также из пятой по счёту двери, если считать дверь каждого входа — первой.

Не выдвигался пока только Тучнин. Поправил причёску и собрался уже нырнуть внутрь, как его остановил руководитель:

— Минуточку! Коллеги, у нас явно не хватает методологии: провели уже три входа, а новой информации лишь на полстраницы.

— Тёма, умыкни образец, что ли, — предложил Лёня.

— А вот это никак. Тут китайские учёные пишут — дверь на выход не откроется, пока у тебя есть в руках хоть что-то хозяйское.

— Почему я не удивлён?

— Про китайцев или пришельцев?

— Оба варианта.

— Как бы там ни было, у зарубежных специалистов удавалось выйти и через другие двери: со второй по десятую как слева, так и справа от выбранного входа.

— Хорошо. Буду вести себя предельно внимательно.

***

Внутренняя дверь открылась. Тёма замер от великолепия помещения.

— Узоры на полу и стенах явно неспроста, — учёный склонился над инкрустированной поверхностью, неуклюже качнулся, потерял равновесие и шлёпнулся на свой объёмистый живот.

— Блин! — выругался Тучнин.

Эхо прокатилось по залу и вернулось лёгким звоном.

— Чёрт. Хорошо, что покрытие мягкое, не ударился. Так, минуточку, это ведь не просто узоры, — Тучнин, оказавшись в положении «лицом в землю», разглядел, что это некая мелкая вязь, линия за линией, сплетена в «жгуты», которые на отдалении обманчиво выглядели как просто узоры.

— Надо бы это всё каким-то образом оцифровать и расшифровать, — произнёс учёный, встал и побрёл вдоль одной из линий.

— Пол, кстати, необычно хрустит. Странно, что лейтенант ничего про это не сказал. И вот этот аромат, только есть захотелось. Вот зачем они так с гостями?

Узор привёл к тумбе, оплетая её по кругу.

— Так. Что у нас тут? Пупырышки и впадинки. Трёхмерный шрифт? Интересно-интересно. Мало им вязи внутри узоров, понимаешь. Ну-ну.

Тёма задрал голову. Над тумбой свисал бутон, в сердцевине которого копошились какие-то объекты — источники освещения.

— Подвижные светодиоды? Светлячки? Пойди пойми.

Тучнин машинально опёрся на тумбу. Свечение бутона сменилось с зеленоватого на ярко-красный.

— Ой, пардон! Сейчас всё исправлю.

Тёма спешно ткнул пальцем в какой-то нарост на тумбе — бутон стал оранжевым и пульсирующим.

— А-а! — физик в панике надавил на другой выступ.

Пульсации участились и появился какой-то низкий нарастающий гул.

— Ну всё, сдаюсь! — учёный поднял руки и попятился от тумбы. — А что вы хотели от человека без инструкции и переводчика?

Гул затих, а свет выправился.

— Фух, — выдохнул Тучнин. — Где у вас тут книга отзывов? Напишу про неинтуитивный интерфейс.

Учёный с опаской начал обходить помещение, заглядывая на поверхности остальных тумб.

— Они, очевидно, все разного назначения, по характеру загогулин видно.

Тёма резко повернулся назад, принюхиваясь:

— Погодите-ка. Запахи меняются от места к месту. Почти как у нас на районе, — физик задрал лицо вверх и поправился: — В хорошем смысле запахи.

Он как ищейка нашёл тумбу, где аромат был особенно приятным, и очень осторожно коснулся наименее выступающей закорючки. Непонятно откуда раздалось переливчатое журчание и открылась одна из дверей, а освещение в зале значительно убавилось.

— Понял. «Утекай, куда показали».

Физик прошёл в соседний просторный отсек со столами и креслами разнообразных форм и высот.

— Здесь, видимо, трапезная, можно и по-турецки присесть, и по-обычному восседать, или даже по-гречески возлежать а-ля симпозиум.

Между столов из пола торчали подобия вазонов, в них ветвились причудливые крохотные деревца. В центре зала даже стоял фонтан.

— Мне всё больше и больше у вас нравится, только, понимаете, тело зовёт. Где бы у вас отлить?

Тёма суетливо пробежал взглядом по обстановке: снова множество закрытых дверей по стенам, и ни одной со значком туалета.

— А может, это настолько продвинутая цивилизация, что фонтан и есть то, что мне нужно?

Взрослый сад

Двери наружу отворились. Тучнин буквально вывалился, руками прикрывая уши. Коллеги оказались рядом, подбежали к нему, радовалась как дети, трепали Тёму за волосы, жали руку.

— Ну, ты реальный красавчик! — сказал Ржевский.

— Мы в тебя верили, и ты не подвёл. Молодчина! — Кружков даже обнял кандидата наук.

— Постойте, в чём дело-то? Я ж всё провалил, хозяева попросили на выход за нецелевое использование матчасти.

Лейтенант Ярин молча улыбался, а руководитель таки огласил повод:

— Дорогой наш, ты поставил мировой рекорд — двенадцатая дверь от входа! — Роман поаплодировал, но тут же спохватился, уткнулся в планшет. — Надо срочно отправить новость в академию, пока нас не обогнали какие-нибудь японцы.

Коллеги посмеялись и направились в свой мобильный пост запротоколировать результаты, перекусить и заодно отметить достижение.

— Мне всё же непонятна взаимосвязь, — задумался вслух Тёма. — Если номер двери — это мерило какого-то успеха, то в чём именно?

— Возможно, пришельцы оценивают уровень сходства субъекта с ними самими, — предположил Лёня.

— Ах-ах. Намекаешь, что создатели торов — пухлячки, как я?

— Бери больше, ведь максимально дальние двери будут под номером двадцать четыре. Выходит, ты похож только наполовину.

— Это, кстати говоря, может и быть правдой. Здесь пишут, что в ЮАР на объект случайно заскочила дворняга, — Кружков показал картинку на планшете. — А выбежала она в итоге из смежной двери.

— Буду теперь спать спокойно, — сказал Ярин, — ведь я в пять раз лучше, чем собака.

Приятели дружелюбно улыбнулись.

— Что же тогда происходит с объектами, что лежат на дне океанов? — спросил Тучнин.

— Ставлю выпивку, что рыбы выплывают из той же двери, что и вплывают, — азартно произнёс Ржевский.

— Я бы посмотрел за осьминогами, — задумчиво изрёк Роман.

— Особенно за тучными! — добавил Тёма.

— Ха. А вот что делать, если два претендента выходят из последних, двадцать четвёртых дверей. Кто победитель, из левой или правой?

— Ну да. Неувязочка какая-то. Если бы число всех проёмов было чётное, то самый дальний был бы уникален.

— Угу, без вариантов.

За беседой учёные не заметили, как добрели до поста. Первым вошёл руководитель, посмотрел по сторонам и встревоженно спросил:

— Лия, девочка моя, ты где?

Проверил под столами, в шкафу:

— Играешь в прятки? Выходи, я тебе покажу африканскую собачку, — он рассеянно протянул планшет.

Ярин не мешкая подошёл к интеркому и набрал пост охраны периметра:

— Зыков, будь добр, срочно прошерсти записи с камер за последний час. Ищем дочь руководителя физиков.

***

Внутренние двери открылись. Лия совсем не испугалась новой обстановки, напротив, с интересом прогулялась между тумб, отметила, что хруст под ногами меняет тональность:

— Это такая игра?

Эхо отозвалось мягким звоном.

Девочка пошла, ориентируясь на звук собственных шагов: как будто искала брод своими ножками. В итоге оказалась у одной из дверей. Та распахнулась в зал с креслами, столами и вазонами.

— Ой, какой красивый садик, только деревца совсем малышковые.

Лия в фонтане зачерпнула ладошками воду и торопливо направилась к вазону:

— Ничего, я вас буду поливать, пока вы не повзрослеете.

***

Девочку искали уже больше суток, и учёные, и охрана. Записи с камер подтвердили, что она вошла, но ничего не рассказали о её дальнейшей судьбе. Сами попасть внутрь тора не смогли, пришли к заключению, что Лия всё ещё там. Роман был весь на взводе. На предложения пойти поспать лишь махал рукой.

— Внимание! Сообщают, что все объекты сдвинулись: поднялись на пять сантиметров и продолжают медленно подниматься, — с тревогой объявил Ржевский.

— Что же это такое? Забирают мою доченьку! — руководитель схватился за голову. Подбежал к тороиду, к одной двери, к другой, стал колотить руками по корпусу. Махина равнодушно и неумолимо всплывала вверх. Куски земли отваливались от металла, осыпались на Романа, грязь попадала на лицо, в глаза. Он отряхивался, лихорадочно пытался зацепиться за рифлёные выступы, безрезультатно. До тора уже было трудно достать. Руководитель стал подпрыгивать, удалось всего пару раз вскользь ударить по холодной поверхности. Истошно закричал, подскочил, но, схватив лишь пустоту, обмяк, свалился на колени и зарыдал.

Коллеги подбежали к нему, склонились, помогли встать. «Калач» тем временем уже заметно оторвался от земли и набирал скорость.

— Глядите! Там, где середина, на поляне кто-то есть, — закричал Тёма.

Метрах в ста от учёных стояла высокая девушка. Она улыбнулась и пошла к ним навстречу.

— Кто это? — спросил Пётр.

Тучнин со Ржевским переглянулись и пожали плечами.

Кружков на подкошенных ногах, вытирая слёзы, неуверенно шагнул вперёд, затем пошёл быстрее, а через несколько метров побежал.

— Не может быть, — ошарашенно произнёс Лёня.

— Чего? — удивлённо спросил Тёма.

— Это же дочка шефа! — Ржевский выпучил глаза и присвистнул.

Роман добежал до девушки и крепко обнял её:

— Лия, доченька, родная.

— Папа, папочка, я так скучала.

— Я думал, сойду с ума. Как ты там появилась?

— Вышла из последней двери, той, что внутри кольца тороида.

— Я думал, они забрали тебя, — Кружков отстранился, чтобы лучше рассмотреть внезапно повзрослевшую дочь, но не выпускал, крепко держал за плечи.

— Они ведь и забирали. Все эти годы я постигала их культуру на разных мирах.

— Как такое возможно?

— Ой, как возможно, папа, мне столько надо вам рассказать. Всем людям рассказать.

***

Капитан баркаса подозрительно посмотрел на расходящиеся из акватории порта суда, спросил рулевого:

— Михалыч, что сегодня твоя Катя говорила?

— Не ходить на работу.

— Кто бы сомневался.

— А что?

— Смотрим представление, — Саныч кивнул на знаменитый участок залива.

Поверхность моря набухла, затем взорвалась пенными брызгами. Появилась кольцевая макушка исполинского объекта. Тот поднимался медленно и неумолимо. Потоки воды бурно стекали по фигурным желобкам корпуса. Чайки крикливо кружили вокруг. Тороид наконец поднялся над волнами и стал разгоняться ввысь.

— Домой собрался.

— Может, ещё к кому-нибудь в гости.

— Даже толком не обжился, а уже улетает.

— Ну и ладно, меньше мороки.

Тор достиг облаков. Серые клубы туч закружились в завихрениях, увлекаемые объектом всё выше и выше, закрыли его от глаз.

——————————