1.

Линии ногтевых фаланг складывались в причудливые узоры — петли и завитки. Тонкие пальцы маленькой, почти детской ладони. Джонни держал руки Джейн. Не мог насмотреться. Хотелось запомнить все нитки кровеносных сосудов. Под пальцами мягкий пульс. Чувства возвышали его над собой. С трепетом Джонни прижал руку любимой к щеке. Взглянул на неё снизу вверх. Нежно-розовое платье Джейн напомнило ему наряд греческих богинь. Благоухание полевых цветов. Тёплая улыбка. Очертания лица сливались в единое пятно. Картинка размывается. Будто песок попал в глаза. Невозможно увидеть точнее образ.

Её губы беззвучны. Джонни понял любимую без слов. Она рядом. Дарит ему своё драгоценное время.
Она продолжала молчать.
— Скажи хоть слово, — молил он её, потирая маленькую ладонь о свою щеку.
Коленопреклонённый, изнемогающий от любви. Его сердце было раскрыто для неё.
Свет, исходивший от любимой, постепенно стал меркнуть.
Впереди забрезжили цветные всполохи. Громкий, пульсирующий звук эхом отдавался в ушах.
«Осталось совсем немного времени» — пронеслось в голове Джонни.

Его губы плотно сжались. В груди словно образовался большой, тягучий ком. В ушах нарастал пронзительный звон. Джонни напряг все ускользающие силы.
— Я приду, — успел выкрикнуть в разливающуюся темноту.
Девушка превратилась в ватную куклу. Попятилась назад. Из пола полезло что-то серое.
Оно росло ввысь и превратилось в плотную, серую стену.
Джейн пропала из виду.
Джонни со всей силы стукнул по стене ногой и ударился о спинку кровати.

«Семь часов утра. Пора вставать», — женский голос мягко прозвучал в тишине.
Разлетелись цветные бабочки-кляксы из лазерного проектора.
В комнате запахло мёдом и корицей. Автоматика учла его вкусовые предпочтения.

Трудно встать. Вместо сладкого сна – ломота в коленях. Вчерашняя текила – горечь с утра.

В комнате ещё стоял полумрак. Ночник продолжал разбрасывать цветные кляксы на черные стены.
— Убрать кровать. Раздвинуть жалюзи.
Одна из черных стен сдвинулась в сторону, открывая вид на панорамное окно.
Золотая нива. Пасутся три лошади. Чёрная, гнедая и белая. Позади плотная полоса леса. А над всем этим парят синие с серой шапкой горы.
— Красиво, — оценил Джонни пейзаж, — компьютер дай настоящую картинку. Прибери в комнате. Оставь письменный стол.

Красочный пейзаж сменился реальным видом из окна. Шпили небоскрёбов напоминали ощетинившихся  ежей. Летающие машины были похожи на крупные яблоки.

Бронированное, одностороннее стекло скрывало голос города. Гудящий. Пульсирующий. Дребезжащий.

«Говорят Вайоминг – технологический город. В чем-то правы люди. Разве мог бы я создать Никки и помочь Барсику, останься я на ковбойской ферме? Знаний было тогда у меня мало. Там красота. Лошадки. Ещё хорошо было на вокзале. А тут – тошниловка», — вновь погрузился Джонни в воспоминания.

Кровать автоматически спряталась в открывшейся нише. В комнате остался письменный стол с удобным креслом.
Десять минут в ванной. Мягкие, серые брюки. Свободная рубашка в фиолетовую клетку. Домашние тапочки.

«Барсик скучает. Один в лаборатории. Позову Никки».
Теперь можно было устроиться в кресле. Выпить витаминного киселя. Съесть батончики с мюсли. Заглушить голод на несколько часов.
Он взял небольшую коробочку с письменного стола. Вставил в уши наушники. Пришло время испытать их. Надел очки с толстыми линзами.
— Никки, зайди ко мне.

Затем Джонни ещё раз оглядел стены своего номера, выкрашенные в фоновый черный цвет. 
Чёрная краска была самой дешёвой в Вайоминге.
По слухам, сырьём для неё служила утренняя роса, собранная с крыш. Роса, впитавшая в себя пыль заводов и все ароматы городской жизни.

— Маста? – послышался приятный женский голос.
Одна из стен исчезла и на пороге показалась невысокая девушка.
Джонни не вставая с кресла, окинул её молчаливым взглядом.
Его любимая помощница Никки.

Когда-то давно, прогуливаясь в очередной раз по городской свалке в поисках обломков солнечных батарей, он не мог и мечтать, что наткнётся на такое сокровище.

Неожиданно его ботинок застрял в груде металлома.

Просить о помощи было глупо. Действовавший поздними вечерами комендантский час мог бы сильно осложнить ему жизнь. Никто бы не посмотрел, что он видный биолог. Сослали бы на ферму. Двадцатичасовые работы подорвали бы его и так слабое здоровье.

Механические суставы плотно обхватили его правую щиколотку. Пришлось остановиться и попытаться высвободить ногу из плена. Ни приказы, ни любые удары по пальцам не приносили результата. Только небольшая кнопка за левым ухом робота прекратила его мучения.
Пальцы разжались. Нога стала свободной. Джонни вытащил портативный сканер из кармана спортивной куртки. Прибор еле включился. Снова забыл поставить его на подзарядку днём.
Выругавшись всласть на недостатки электроники, Джонни поднёс металлический щуп к голове робота. На дисплее высветилось: робот-помощник. Стандартная комплектация. Операционная система обновлена. Обнаружены новые функции: знание медицины на высшем уровне. Знание языка животных. Находит общий язык с детьми и пожилыми. Причина поломки – болтливость.

Сканер зашипел, словно он слетел с радиоволны и резко отключился.
— Ну, спасибо. Значит, дальше всё сам. Эта железяка чуть мне ногу не оторвала. Словно ещё работает.
Джонни взвалил робота на плечо и отправился с ним в подземную лабораторию.

Операционная система несколько раз обновлялась. Робот побывал в неумелых руках. Неоднократная смена начинки, владельца. А под конец пытались сделать из неё сиделку, но что-то не пошло.

Вмятины по металлическому телу свидетельствовали о жестоком обращении.
Джонни подлатал робота. Приделал ушки и длинный хвост. Нарастил на механизм «живую» кожу. Когда-то в детстве он мечтал о кошко-девочке, но она была жутко дорогой. Да и в детдом все равно не попала бы.

— Никки, — повторил он вслух её имя. Джонни разглядел металлическую кастрюльку, которую Никки пыталась спрятать за своей спиной.
«Интересно о чем она могла бы  думать? Противен ли я ей? Пожилой мужчина за шестьдесят. Или она вправду могла бы полюбить меня? Опять глупости лезут в голову. Она же металлическая, мыслей у нее ноль».

Роботесса посмотрела на него и широко улыбнулась. Спрятала забавные ушки под жёлтой вязаной шапкой. Хвост изогнулся в форме вопросительного знака.
«Интерфейс все ещё неидеален. Мысли мои она читать не умеет», — в наушниках было тихо.
— Ты заходила к Барсику? А что ты держишь в руках?

— Разбросал миски. Глаза грустные-прегрустные. Накормила его лабораторными мышками. А у нас еще много карточек осталось? Продуктовод в лаборатории плохо работает. Простите за секрет. Ваша дочь просила передать вам кастрюльку горячей манной каши.

— Очень приятно, что Лиана нашла время для меня. Поставь на письменный стол.

— Маста. Разрешите, я вернусь к Барсику.

— Да, его нельзя надолго оставлять без внимания. Насчет продуктовода, придется мне залезть в шахту и наладить провода. Еще раз спасибо за кашу. Посуду к Лиане я  сам занесу.

Никки скрылась за дверью. Джонни оглядел маленькую клетушку, которую он называл своим домом. Работа техником сильно его выручала. Администрация отеля делала ему огромные скидки в оплате номера.